Лермонтов в жизни. Евгений Николаевич Гусляров
Читать онлайн книгу.
двадцать, ему – шестнадцать. Тогда мальчик Миша был косолап, с вечно красными глазами, со вздернутым носом и тогда уже был жестоко язвителен. Злопамятность его поразительна.
«Вы видите, – с жестоким задором объясняет он, – что я мщу за слезы, которые пять лет тому назад заставляло меня проливать кокетство m-lle Сушковой. О, наши счеты еще не кончены! Она заставила страдать сердце ребенка, а я только мучаю самолюбие старой кокетки».
Эта месть его вышла громадной. Неожиданно, может быть, даже для самого мстителя. Какое-то и впрямь странное упорство и необъяснимый расчет двигают им.
Год он мучает ее искусной интригой. Этого ему мало. Как теперь выясняется, роман свой он задумывает лишь как продолжение этой интриги и составную часть своего плана страшной мести. Он находит для нее самые язвительные и уничтожающие женщину слова в этом своем романе. А это теперь надолго. Проживи Лермонтов еще сорок лет, и таких романов могло бы появиться множество. Поскольку кандидаток на подобную месть было у него, оказывается, предостаточно.
«Мне случалось слышать признание нескольких из его жертв, и я не могла удержаться от смеха, даже прямо в лицо, при виде слез моих подруг, не могла не смеяться над оригинальными и комическими развязками, которые он давал своим злодейским донжуанским подвигам…» Это напишет о нем та же Евдокия Ростопчина.
И пытается объяснить это тем, что мы уже частично знаем:
«Не признавая возможности нравиться, он решил соблазнять или пугать и драпироваться в байронизм, который был тогда в моде. Дон-Жуан сделался его героем, мало того, его образом; он стал бить на таинственность, на мрачное, на колкости. Эта детская игра оставила неизгладимые следы в подвижном и впечатлительном воображении…»
Более прозаическими причинами объясняет его странное отношение к женщинам его двоюродный брат И. А. Арсеньев. И он, пожалуй, ближе к истине:
«В характере Лермонтова была еще одна черта, далеко не привлекательная – он был з а в и с т л и в. Будучи очень некрасив собой, крайне неловок и злоязычен, он, войдя в возраст юношеский, когда страсти начинают разыгрываться, не мог нравиться женщинам, а между тем был страшно влюбчив. Невнимание к нему прелестного пола раздражало и оскорбляло его беспредельное самолюбие, что служило поводом с его стороны к беспощадному бичеванию женщин».
«Огромная голова, широкий, но невысокий лоб, выдающиеся скулы, лицо коротенькое, оканчивающееся узким подбородком, угрястое и желтоватое, нос вздернутый, фыркающий ноздрями, реденькие усики и волосы на голове, коротко остриженные. Но зато глаза!.. Я таких глаз после никогда не видал. То были скорее длинные щели, а не глаза!.. и щели, полные злости и ума». – Это сказал о нем человек, видевший его только раз, прежде никого не пытавшийся описать. Лермонтова описывали все. Даже те, кто видел его лишь мгновение. Описаний таких осталась – туча.
У него комплекс неполноценности.
Один из его героев, Лунгин, мучается: «Я дурен и, следовательно, женщина меня любить