Василиса Опасная. Зеркальная маска джанары. Ната Лакомка
Читать онлайн книгу.
положил инструмент на стол, где уже лежала двойная флейта.
Будимирович проводил его насмешливым взглядом, и когда Царёв сел на свое место, сказал:
– Иван, захотите исправить «тройку», к следующему практическому занятию разучите на гуслях первый концерт Чайковского. У вас талант к аранжировке, будет любопытно послушать.
Редкие смешочки пролетели по аудитории, но смеяться студенты больше не осмелились.
– Да, конечно, – произнес Царёв с отвращением.
Звонок обозначил окончание второй пары, и студенты шумно двинулись к выходу.
– Краснова, задержитесь, – позвал меня декан.
– Я тебя подожду, – прошептал Анчуткин, взволнованно блестя глазами, и вместе со всеми вышел за дверь.
Будимирович сел на соседний стол, показывая, что беседа будет носить неформальный характер, и некоторое время рассматривал меня, как диковинную зверюшку.
– Вы – сестра Елены Красновой? – спросил он.
– Угу, – ответила я.
– Ваша сестра – лучшая ученица в институте. Вам это известно?
– Да, конечно, – произнесла я с таким же отвращением, как и Царёв.
– Вам это не по душе?
Я промолчала, и Слободан Будимирович задумчиво постучал кончиками пальцев по столу – как играл на фортепиано.
– Боитесь, что от вас станут требовать слишком много, а вы не справитесь? – предположил он.
– Почему на меня не подействовала магия Царёва? – я не желала отвечать на вопросы декана и поспешила перевести тему. – Он ведь хотел, чтобы это я плясала танец маленьких лебедей!
– Хотел, – согласился преподаватель, – но не учел ваших особенностей, Василиса. За это я поставил ему всего лишь «удовлетворительно». При способностях Царёва он должен был сразу увидеть, что вы невосприимчивы к магии музыкального внушения. Я это понял, как только вы вошли в аудиторию.
– Нет слуха, как у Анчуткина, – сказала я обреченно.
– Не так, – возразил Будимирович. – Слух у вас, несомненно, есть. У вас мелодичный приятный голос. Мне кажется, дело не в этом.
– А… в чём?.. – прошептала я, и сердце забилось от предвкушения правды. Сейчас он скажет, что я – нечто особенное, редкое, уникальное, и пусть будут эти семь процентов, если я нечто…
– Вы многое пропустили по моему предмету, – заговорил Слободан Будимирович, словно заворковал, – если бы вы пришли в начале семестра, когда мы изучали введение в искусство песнопений, то знали бы, что не все волшебники одинаково восприимчивы к музыке. Есть простые человеческие факторы, почему ученик не чувствителен к высокочастотным волнам – например, нет слуха, как у Бориса Анчуткина. А может, все дело в оборотничестве.
– Оборотничестве?
– Замечено, что птичьи оборотни более восприимчивы к музыке, в то время как земноводные оборотни совершенно не воспринимают музыкальных волн.
Я чуть не свалилась со стула.
– Хотите сказать, что я… что я – земноводное?!
– Ничего