***

      Через несколько дней лейтенант Шубкин вечером зашел в дом с подкопченными стенами, где расположились штабные. Крепко цепляясь за перила, поднялся на второй этаж. Постучал и робко приоткрыл тяжелую дверь, за которой временно расположился Особый отдел. В кабинете за столом под желто-мерцающей лампой сидел капитан с рифленым шрамом возле пустой глазницы, в которой зловеще синел дым от папиросы. Шубкин поскребся в косяк. Капитан вынул изо рта окурок, гаркнул: «Попозже!», после чего продолжил развязывать узлы на тесемке, стянувшей серую картонную папку. От неловкого движения опрокинулась переполненная пепельница. Одноглазый невыразительно выругался и носком сапога отмел папиросные гильзы к соседнему столу.

      Держа руки за спиной, в кабинет стремительно вошел популярный среди радисток действующей армии майор Ветров – резкий, гибкий и ясноглазый, весь словно рысь на охоте.

      Ветров бросил фуражку с синим околышем на свой стол, открыл форточку.

      – Что ж накурено так? – недовольно спросил он.

      – Накурил потому что, – сказал капитан, отодвигая от себя стопку бумаг и надевая черную повязку на лицо. – Последние резервы нервной системы тают от этих описей. Черт ногу сломит.

      – Кстати о чертях. Там в коридоре отирается этот, вроде Шубин, тебя дожидается?

      – Шубкин.

      – Да-да, Шубкин, – майор на короткое время задумался, глядя в окно, в стекле которого возле городских развалин видел собственное отражение.

      Потом Ветров сел за свой стол, под которым увидел россыпь окурков. Улыбнулся. Выдвинул ящик стола, посмотрел, задвинул обратно.

      – Мне тут по дружбе сообщили, – с интригой в голосе произнес он. – И я тебе по секрету скажу. В штаб экспедиционных войск прибыли эмиссары вермахта. Вроде как от старины Кейтеля.

      – Прекрасно, – пропел одноглазый. – Надо полагать, что всё.

      Майор положил ногу на ногу и стал массировать колено.

      – Что значит, всё? Если немцы сдаются, это не значит, что война кончится.

      Капитан внимательно посмотрел на него одним глазом, сказал:

      – Думаешь, союзники? Да нет… Будем надеяться, что ума хватит.

      – У кого ума должно хватить? – нейтральным тоном спросил майор, весь будто поглощенный массажем колена.

      – Э-э.., я всецело доверяю и готов выполнить все, что посчитает нужным руководство партии и государства. Так что вы меня не подлавливайте, товарищ майор. Кстати, ты это читал? – капитан показал, не вставая, Ветрову лист бумаги. – Директива. Теперь мы будем немцам объяснять, что они были обмануты, что оказался их Адольф не фюрером, а сукой.

      – Ну и что? – скривил губы Ветров. – Понятно, что многих в расход. А остальных