Глава 3

      Утром меня будит чертов колокол, и в глазах снова начинает пульсировать от головной боли.

      Я резко открываю заспанные глаза и тру их, чтобы развеять дымку. Когда сажусь, бутылка вина, которая, видимо, лежала у меня на коленях, падает на золотой пол и откатывается в сторону. Я оглядываюсь и вижу двух царских стражников, стоящих на дозоре возле решетки.

      Клетка занимает бо́льшую часть комнаты, но стражникам, когда они совершают обход, хватает места, чтобы пройтись по всем комнатам.

      Я быстро стираю со рта слюну и потягиваюсь в ожидании, когда колокол перестанет непрестанно трезвонить.

      Из-за алкоголя, который я потребила вчера вечером, перед тем как уснуть, голова слишком чувствительна к звукам.

      – Заткнись, – ворчу я, потирая руками лицо.

      – Самое время проснуться, – раздается вдруг голос.

      Я смотрю на стражников и замечаю Дигби, который стоит на дозоре у двери. Он самый пожилой среди них, с седыми волосами и густой бородой; мужчина приставлен ко мне уже давно, много-много лет назад. Он донельзя правильный и серьезный и всегда отказывается поболтать со мной или поиграть в одну из моих пьяных игр.

      Но страж, который говорит, новенький. Вопреки похмелью я тотчас оживляюсь. Нечасто ко мне приставляют новичков.

      Я изучаю новобранца. Кажется, будто ему недавно исполнилось семнадцать зим, на лице еще есть отметины оспы, а тело нескладное. Наверное, его только призвали из города. Все вступившие в зрелую пору мужчины немедля поступают на службу в армию царя Мидаса, если у них нет прав на земледелие.

      – Как тебя зовут? – спрашиваю я и, подойдя к решетке, обхватываю руками прутья.

      Юноша резко переводит на меня взгляд и поправляет свои золотые доспехи, на грудной части которых гордо сияет герб в виде колокола.

      – Джок.

      Дигби испепеляет его глазами:

      – Не болтай с ней.

      Джок задумчиво кусает губу:

      – Почему?

      – Потому что таков приказ – вот почему.

      Джок пожимает плечами, и я с растущим любопытством наблюдаю за их разговором. Интересно, а он когда-нибудь согласится поиграть со мной?

      – Думаешь, дырка у нее тоже золотая? – внезапно спрашивает Джок и, наклонив голову, смотрит на меня.

      Поняла, выходит, он не заинтересован в пьяных играх. Учту.

      – Невежливо говорить об интимных частях тела в присутствии этого человека, – язвительно говорю ему я, и от моей бесцеремонности его брови в удивлении взлетают вверх.

      – Но ты наложница, – нахмурившись, спорит он. – Ты интересна именно этим.

      Ничего