Жизнь Шарлотты Бронте. Элизабет Гаскелл
Читать онлайн книгу.
апатичными и слабо реагировали на его внушения. Их не трогали ни священные тексты, ни духовные наставления. Они просто сидели, погруженные в себя, совершенно безразличные ко всему вокруг. Тогда мистер Уилсон отправился к одной доброй женщине, имевшей некоторое отношение к школе (насколько я знаю, она стирала там белье), с просьбой приехать и объяснить, что же такое творится с ученицами. Та охотно откликнулась и приехала в школу вместе с мистером Уилсоном в его двуколке. Войдя в дом, она увидела, что больше десяти девочек не в силах подняться на ноги. Кто-то из них сидел, положив голову на стол, другие просто лежали на полу. Глаза у всех были остановившиеся, красные, безразличные, во всех движениях сквозила усталость, ноги и руки ломило. По ее словам, в комнатах ощущался особенный запах, по которому она распознала «лихорадку», и немедленно объявила об этом мистеру Уилсону, добавив, что не может здесь долго находиться из страха принести инфекцию собственным детям. Священник попытался уговорить ее остаться и позаботиться о больных. Она в ответ твердила, что ей надо домой, поскольку там нет никого, кто мог бы заменить ее. Тогда мистер Уилсон, не слушая ее, сел в свою двуколку и уехал. Оставленная в школе таким бесцеремонным образом, эта женщина повела себя как нельзя лучше. Она оказалась превосходной нянькой, хотя, как признается она теперь, тогда ей пришлось нелегко. Мистер Уилсон прислал все лекарства, выписанные докторами, и даже оказал дополнительную помощь, лично попросив приехать в школу своего зятя, весьма толкового доктора из Кёрби, с которым священник прежде не поддерживал добрых отношений. Именно этот врач осудил ту пищу, которую ежедневно получали ученицы, причем самым решительным образом: он просто выплюнул все, что попробовал с тарелки. Около сорока девочек заразились тифом. Никто из них не умер в Кован-Бридж, хотя вскоре одна ученица скончалась от последствий пережитого, но уже у себя дома. Никто из сестер Бронте не заразился. Но те же самые причины, которые воздействовали на здоровье других учениц во время тифа, медленно, но столь же неумолимо подтачивали и их здоровье. Главной из причин было питание, и вина за это лежала в первую очередь на кухарке. Ее уволили, и та женщина, которую заставили вопреки ее воле побыть нянькой во время эпидемии, заняла место экономки. Теперь еда в школе готовилась превосходно, и никаких жалоб на нее уже не поступало. Разумеется, никто и не ожидал, что новое учреждение, в котором надо было обеспечить проживание и учебный процесс почти для ста учениц, с самого начала заработает без сучка и задоринки. Все, о чем здесь написано, случилось в первые два года работы школы. Однако мистер Уилсон, похоже, обладал несчастным даром раздражать даже тех, к кому он был добр и ради кого постоянно жертвовал своим временем и средствами. Раздражение это происходило оттого, что он никогда не поощрял в ученицах самостоятельности – ни во мнениях, ни в поступках. Кроме того, он так плохо знал человеческую природу, что полагал, будто постоянные напоминания девочкам об их