«Кто ты?». Часть 2. Чингиз Алиев
Читать онлайн книгу.
за этим. А Агдам, где находится техникум, недалеко, когда захочешь, приедешь, можно даже пешком прийти.
Тогда мы ни о чём не догадались. Значительно позже сам председатель рассказал нам, что это была инициатива Нины.
– Ходила каждый день. Требовала, просила, чтобы я направил тебя учиться, грозила, что напишет в Москву, что я эксплуатирую детский труд, заставляю тебя работать чуть ли не по двенадцать часов в день. Одним словом, не отставала от меня, пока не добилась своего, – рассказал он брату, когда тот приехал в колхоз на каникулы. Я и брат во многом обязаны ей.
– Не у неё ли ты часом стянул деньги, чтобы приехать сюда?
– Типун тебе на язык, да как ты можешь так думать? Разве я похож на подлеца? Да разве я посмел бы дотронуться до её вещей, к тому же она давно уже не живёт у нас.
– А где она живёт?
– Уехала она. Отработала свои положенные три года и уехала. «У вас хорошо, – говорила она перед отъездом, – и люди добрые, и ко мне очень хорошо относятся, но на родине всё же лучше. Поеду, может быть, и в институт поступлю», – мечтала она. Так вот и уехала. Попрощалась с нами, поцеловала обоих и отбыла. Один из наших деревенских спекулянтов, который промышляет между Россией и нашими местностями, видел её в Брянске на рынке барахольном. «Стояла наша Нина, – говорил он, – за прилавком и торговала всякими безделушками». А жаль. Хорошая была учительница.
– Ты меня извини, Таваккул. Может, я и вправду малость не так выразился, но всё же я не врублюсь, какое отношение имеет твой, пусть даже очень интересный рассказ, к тому, что ты сейчас здесь?
– Самое что ни на есть прямое.
– То есть?
– Я всё это рассказываю тебе, чтобы ты в конце концов понял, что никакого воровства я не совершал. Понимаешь? Не совершал – и всё тут. В долг взял. Ты чего, никогда ни у кого ничего не занимал?
– Занимал, почему же?
– Вот и я занял, то есть позаимствовал, с той разницей, что сделка эта между мной и тем человеком производилась, ну… как бы это сказать, односторонне-с. Вот именно, что односторонне, молчком, без бурных объяснений. Ты понимаешь? Я так и верну, иначе и быть не может, точно так же положу на стол, без лишнего шума и объяснений, молчком и…
– Односторонне.
– Тьфу, с тобой невозможно говорить. Я ведь тебе уже битый час объясняю, с каким трудом мы выросли.
– Ну и что? Другие лучше жили?
– Намного лучше и, главное, без последствий.
Я вопросительно посмотрел на него.
– Не у меня, – поняв мой немой вопрос, сказал он, – а у брата. Я-то маленьким был, многого не понимал. Иногда мне кажется, что самые счастливые люди на свете – это дети и дураки, и знаешь…
– Дети многое понимают, – перебил его я.
– Да, конечно, – согласился он, – но всё же брат был намного старше меня и более болезненно реагировал на всё происходящее. И как результат,