Сквозь окна гостиной струится мягкий желтый свет, отражающийся в водах гавани. Я рассеянно смотрю вдаль. Мне ни к чему включать телевизор или искать новости в Сети. Самое главное и так известно: Оуэна все еще нет.

      Иду наверх, чтобы принять душ, и с удивлением вижу, что дверь в комнату Бейли открыта. Девочка сидит в кровати.

      – Приветик! – говорю я.

      – Привет, – отвечает она, подтягивая колени к груди.

      Вид у Бейли испуганный, хотя она и пытается бодриться.

      – Можно заглянуть к тебе на секунду?

      – Конечно, заходи.

      Я уверенно сажусь на край кровати, словно делаю это не в первый раз.

      – Ты вообще спала?

      – Не особо.

      Сквозь простыни виднеются очертания сжатых пальцев ног. Я протягиваю руку, потом решаю ее не трогать. Складываю руки в замок и оглядываюсь. Прикроватный столик завален книгами про театр и пьесами. Сверху стоит синяя свинья-копилка, которую Оуэн выиграл на школьной ярмарке вскоре после переезда в Сосалито. Это свинка-девочка с розовыми щечками и бантиком на макушке.

      – Я тут все думаю и думаю, – говорит Бейли. – Понимаешь, папа никогда ничего не усложняет. По крайней мере между нами. Так объясни, пожалуйста, что он имел в виду в своей записке.

      – Ты о чем?

      – «Ты знаешь самое главное и обо мне, и о себе…» Что это значит?

      – Думаю, он имеет в виду, что очень сильно тебя любит, – предполагаю я. – И что он хороший человек, что бы о нем ни говорили.

      – Нет, Ханна, не то! Я его знаю, он имел в виду что-то другое!

      – Ладно… – Я делаю глубокий вдох. – Например?

      Бейли мотает головой.

      – И как мне поступить с деньгами, которые он мне оставил? – восклицает она. – Такую громадную кучу денег дают, когда не собираются возвращаться.

      При мысли об этом я холодею.

      – Твой папа обязательно вернется!

      На лице Бейли сомнение.

      – Откуда ты знаешь?

      Я пытаюсь придумать что-нибудь утешительное. К счастью, ответ приходит сам собой.

      – Потому что ты здесь.

      – Тогда почему здесь нет его? – спрашивает Бейли. – Почему он смылся?

      Такое чувство, что она и не ищет ответа. Любой мой ответ Бейли принимает в штыки. Несмотря на все доводы рассудка, я злюсь на Оуэна, который поставил меня в такое положение. Умом я понимаю, что у мужа есть веские причины находиться подальше отсюда – он пытается защитить Бейли. Но я сижу тут без него и схожу с ума! Разве не то же самое случилось с моей матерью? Мы обе слишком доверяли своему мужчине, ставили его превыше всего остального и считали это любовью… Что хорошего в любви, если заканчивается все вот так?

      – Послушай, – говорю я, –