Семья Богдановичей жила в деревянном домике в Гродно. Даже не в домике, а в четверти домика.

      А вот семья Чеховых жила в каменном особняке на садовом кольце Москвы. Пространства там было гораздо больше – оттого, видимо, Чехов и написал больше, чем Богданович. И это при том, что оба умерли от туберкулёза.

      А я вообще где живу?! В какой-то общаге идиотской. Мне и Богдановича-то не опередить, и музей не из чего устраивать.

      Путешествие

      – Валер, поехали в Минск. Паша зовёт.

      – Ну, раз Паша зовёт, надо ехать, Денис. Вот если бы нас звал не Паша, а, допустим, Алишер Навои, то я бы ещё пять раз подумал, стоит ли ехать. Ведь Алишер Навои – это известный узбекский поэт, который никогда не был в Минске. Он умер ещё в XVI веке. Припоминаю его одну газель о смерти…

      – Лан, Валер, поехали уже.

      – Ах, уже? Ладно, поехали, я тебе по дороге расскажу.

      Утром их поезд приехал в Минск.

      – Валер, Минск уже, выходим.

      – Подожди, Денис, – Валера задумчиво смотрел на задницу минского вокзала.

      – Чего ждать? Поезд через 5 минут едет дальше. Дальше, в Брест, понимаешь, Валер? Ты можешь это понять? Мы выехали из Москвы, приехали в Минск, нам выходить, пойми, Валер. Москва – Минск, не Москва – Брест.

      – Ах, как же мне надоели люди с линейным мышлением, – Валера нехотя засобирался.

      У вагона их встретил Паша. Они пожали друг другу руки. Паша с Денисом жали руки откровенно параноидально, Валера – подчёркнуто шизофренично. В этом нет ничего удивительного, и объясняется данное обстоятельство довольно просто: Паша и Денис ― параноики, а Валера – шизофреник. Творческие люди не могут быть здоровыми, творчество – это аномалия, а Паша, Денис и Валера были людьми творческими.

      – Пойдёмте скорее, я покажу вам город, – радостно прокричал Паша, как параноик.

      Они зашли на вокзал, и Паша стал катать их на эскалаторе вверх, а затем они спускались по лестнице вниз. Так много раз. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз.

      – Что мы делаем? – спросил Валера.

      – Я хочу, чтоб тебе понравился Минск с первых минут. Для этого я провожу нелинейную экскурсию по городу.

      – А, спасибо, мне уже нравится, – с отзвуком лёгкой шизофрении сказал Валера.

      – Зато мне не нравится, – параноидально заметил Денис.

      – Хорошо, пойдёмте дальше.

      Они вышли из вокзала и прошли в башен высокий пролёт.

      – Этот пролёт между двух башен-домов, отдалённо напоминающих московский МИД, некоторые называют воротами Минска. Я же скажу так: в правой башне живёт литературный критик Ганна Кислицына, а в левой жил мой отец да скульптор Кузя. Про него один поэт сказал: «Скульптор Кузя живёт на вокзале, там, где башен высокий пролёт», – продолжил Паша экскурсию