В тот вечер был молчаливый Ашот.

      Ему песни петь совсем не хотелось,

      В победе этой радости он не видел,

      Ведь понимал многое ещё впереди.

      Ах, эти войны, сколько ещё жизней унесут.

      Всё ради того, что когда-нибудь,

      Наступит время неба голубого.

      Он думал о том, как ему быть.

      До недавнего времени

      Он был очень далёк от войны

      И рядом с ним Смерть ещё не ходила.

      Ему и сейчас хотелось плакать,

      Но Ашот не мог, рядом Седа.

      Не хотелось ему быть настолько слабым,

      Одна лишь гложила его мысль:

      – Как тут быть? Ну, как тут быть?

      Чтобы сказать «нет» войнам.

      – Попей, пожалуйста, горячего чаю,–

      Сказала Ашоту Седа.

      Закутавшись в шаль, она тоже

      Молча в кресле сидела.

      У неё тоже на душе было мрачно,

      Сегодня она впервые намеренно убивала.

      – Но, что поделать, – Седа говорила, –

      Не я к ним с мечем пришла.

      Не я встала на эту тропу.

      Не я начала войну. Мне уже

      Шестнадцать лет, а я так мало

      О жизни всей страны знаю. –

      Седа тоже пила чай,

      Пытаясь чаем заглушить ту боль,

      Которая со вчерашнего дня

      Не давала покоя, болела душа.

      Ашот всю ночь не спал.

      Ему казалось, что можно найти выход.

      – А что, если… – эта мысль не давала покоя, –

      Попробовать стоит, – сказал он сам себе.

      –Но как мне быть? – сказал он тихо.

      Мысль о Седе не давала покоя.

      – Я это сделаю, чтобы такие как она,

      В будущем, и такие как я,

      Могли спокойно жить и замуж выходить.

      Чтоб повсюду царила Дружба и Любовь,

      А не Смерть, Боль и Разлука.

      Он весь горел. У Ашота началась лихорадка:

      Глаза блестели огнем, а тело всё дрожало.

      Услышав за стеной стоны,

      На помощь пришла Седа.

      Увидав состояние Ашота,

      Она врача на помощь позвала.

      А Ашот потерял сознание,

      Слишком он за два дня утомился.

      Ашот пришел в себя лишь

      На следующий день.

      Он медленно открыл глаза

      И перед ним была любимая Седа,

      Которая радостно сказала:

      – Ну, наконец, ты пришел в себя.

      Я очень за тебя волновалась.

      Ашот ничего не ответил,

      Лишь попросил воды попить.

      Он вспомнил всё и вчерашний вечер,

      И те мысли, что посетили его.

      Взглянув в глаза любимой,

      Ашот закрыл глаза.

      Он знал, что, то, как он с ней поступит,

      Кроме как предательством нельзя назвать.

      Но он уже всё решил

      И обратно дороги нет.

      Пусть его осудят, но