На завтрак Инна пришла позже обычного. Адам ждал ее за столом.

      Она волновалась – как они встретятся, что скажут друг другу. Тот человек, которого она любила, умел сделать вид, что ничего не случилось. И так у него это ловко выходило, что Инна и сама, помнится, усомнилась. И засматривала в его безмятежное лицо.

      Инна подходила к столу – прямая и независимая, на всякий случай, если понадобится независимость. Адам поднялся ей навстречу. Они стояли друг против друга и смотрели, молча – глаза в глаза, и это продолжалось долго, почти бесконечно. Со стороны было похоже, будто они глядят на спор: кто дольше?

      Кто-то очень умный, кажется даже царь Соломон, сказал о любви: тайна сия велика есть. Тайна – это то, чего не знаешь. Когда-то вода тоже была тайной, а теперь вода – это две молекулы водорода и одна кислорода. Так и любовь. Сейчас это тайна. А когда-нибудь выяснится: валентность души одного человека точно совпадает с валентностью другого и две души образуют качественно новую духовную молекулу.

      Адам и Инна стояли и не могли снять глаз друг с друга, и сердце стучало, потому что шла цепная реакция, объединяющая души в Любовь.

      – Панкратов! К телефону! – крикнула уборщица тренированным горлом.

      – Это меня, – сказал Адам.

      – Кто? – испугалась Инна. Ей показалось, он сейчас уйдет и никогда не вернется, и душа снова останется неприкаянной, как детдомовское дитя.

      – Не знаю.

      – Панкратов! – снова гаркнула уборщица.

      – Я сейчас, – пообещал он и пошел.

      Инна села на стул и опустила глаза в тарелку.

      – Можно, я у вас спрошу? – обратилась клоунесса. Она не начала сразу, с вопроса, который хотела задать, а как бы деликатно постучалась в Инну.

      Инна подняла глаза.

      – Мне сегодня снилось, будто меня кусала кошка.

      – Больно? – спросила Инна.

      – Ужасно. Она сцепила зубы на моей руке, и я просто не знала, что мне делать. Я боялась, что она мне выкусит кусок.

      – Надо было зажать ей нос, – предложил завязавший алкоголик.

      – Зачем?

      – Ей нечем стало бы дышать, и она разжала бы зубы.

      – Я не догадалась. – Клоунесса подняла брови.

      – Между прочим, я тоже ужасно боюсь кошек, – сказала жена алкоголика. – Вот я иду мимо них и никогда не знаю, что у них на уме.

      Вернулся Адам. Он сел за стол и начал есть.

      – Это очень хороший сон, – сказала Инна. Она сказала то, что клоунесса хотела от нее услышать.

      Людям совершенно не обязательно заранее знать плохую правду. Плохая правда придет сама и о себе заявит. Людям надо подкармливать надежду.

      Клоунесса радостно закивала, поверила, что кусающая кошка – вестник прекрасных перемен.

      – Жена? – тихо спросила Инна.

      Он кивнул.

      – Ты уезжаешь?

      Он кивнул.

      – Навсегда?

      – На