Жорж Милославский. Бабочка под сапогом. Юрий Ра
Читать онлайн книгу.
что продали насовсем нет, про них пока и подумать никто не может. Конкретно на Украине, конкретно про солдатиков – нет. А в жарких республиках поднимает голову ядовитая гидра феодального строя. Ошибались Маркс с Лениным – общественный строй определяет не уровень развития производительных сил, а менталитет народа. Ежели кому комфортно в махровом феодализме, хоть ты дерись, а он так и будет феодалом, опираясь на поддержку своего народа, который обычно не спрашивают, сколько с него шкурок снимать за раз. Народу так тоже привычнее и где-то комфортнее. А не эта вот ваша лживая демократия.
Куда нас привезли? Судя по звукам и запахам не на комбинат, это хорошо. Селянки, кто хочет большой, но чистой любви? Становись! Разболтанная ручка с третьей попытки зацепила язычок, прыгаем вниз, на утоптанную землю. Привет, колхозники! Несите уже ваш каравай и крынку. Крынки и каравая в ближнем обозримом пространстве не нашлось. И это хорошо, скажу я вам. Потому как, судя по амбре, колхоз нам попался сильно животноводческий, вот прямо очень сильно. Нас в вдвоем с Жуковым как тех годовалых телят ведут… да на бойню и ведут! Пипец, товарищи. Похоже, четвертая книжка так и закончится внезапно и трагически, зато не скучно. Суки, чтоб вы подавились котлетами из Жоры Милославского и Димы Жукова! Фуу, отставить котлеты, забивать нас пока не будут. Но ведь могут, я чувствую, как в воздухе разлился запах обреченности и крови. Тут так всегда.
Если кто-то смотрел фильм «Водный мир», он помнит тщедушного дедушку в фартуке и очках, который в трюме ржавого танкера замерял уровень бензина. Вот этот дедушка и вышел к нам из полусумрака цеха забоя скота. Только он был бабушкой. Маленького росточка, в больших очках и платке, в клеенчатом фартуке, она несла кувалду в сухонькой ручке так, словно забыла про неё.
– Солдатики пришли, вот хорошо! Поможете тут, а то не справляюсь.
– А чем помочь, бабушка? Показывай.
– Ага, пойдемте со мной.
На Бабу-Ягу она вообще не походила, не было в ней сказочной злобы, опять же нос не крючком и нога не костяная. Наверное. Просто уставшая старушка-колхозница, вынужденная везде таскать кувалду. Мы вот в пилотках, она с кувалдой, что такого… Мы подошли к узкой загородке, в которой стоял привязанный бычок и всем видом показывал, как ему тесно и неудобно. И вообще, он бы уже пожевал чего. В принципе, я его даже понимаю. Но пожевать нет, жевать тут не хочется. Я в Советской Армии два месяца, а есть не хотелось два раза: тогда в ресторане, когда пообедал, и тут сейчас.
– Вот так кувалдочку двумя руками берете, отводите с поворотом, а потом прямо в лобик вот так, э-э-ээх! Грехи мои тяжкие. – Кувалда в руках старушки совершила стремительный рывок и с тупым звуком столкнулась со лбом бычка. Тот этого не пережил и молча осел в загородке. – Всё понятно, ребятки? Только смотрите, не промахивайтесь и бейте резче.
Бабушка-божий одуванчик повернулась к нам, рядовой Жуков понятливо кивнул и завалился на бок.
– И этот сомлел, малохольный.