Всего за неделю Кейт вдруг сделалась популярной. Одноклассники восхищались ее новой прической, больше не отворачивались от нее в коридорах. Она дружила с Талли Харт, а значит, считалась крутой по умолчанию.

      Даже родители заметили разницу. За ужином Кейт вела себя совсем иначе, болтала без умолку. Истории сыпались из нее одна за другой. Кто с кем встречается, кто кого обыграл в тетербол[23], кого оставили после уроков за футболку «Занимайтесь любовью, а не войной», где стрижется Талли (в Сиэтле, у какого-то чувака по имени Джин Уорез[24], круто, да?) и что за фильм будут показывать в автокинотеатре в выходные. Даже после ужина, когда они с мамой мыли посуду, Кейт продолжала рассказывать про Талли.

      – Я так хочу, чтобы вы познакомились. Она офигенно крутая. Ее все обожают, даже торчки.

      – Торчки?

      – Ну, обдолбыши? Укурки?

      – А. – Мама взяла у нее стеклянную форму для запекания и принялась тереть ее полотенцем. – Я… поспрашивала насчет этой девочки, Кейти. Она несколько раз пыталась купить сигареты у Альмы в аптеке.

      – Ну так это для ее мамы, наверное.

      Мама поставила сухую форму на бежевую крапчатую столешницу.

      – Просто сделай мне одолжение, Кейти. Хоть вы с Талли и дружите, не забывай, что у тебя своя голова на плечах. Не хочу, чтобы она тебя втянула в неприятности.

      Кейт швырнула самодельную, связанную крючком посудную тряпку в мыльную воду.

      – Я с тебя просто офигеваю. А кто мне морали читал, мол, «иногда приходится рискнуть»? Сначала годами нудишь, что надо заводить друзей, а стоит мне с кем-то подружиться, в шлюхи ее записываешь?

      – Я вроде бы никого не записывала в…

      Кейт бросилась прочь из кухни. Топая по лестнице, она ждала, что мама окликнет ее, потребует вернуться, скажет, что она наказана – никаких больше гулянок, но за ее эффектным выходом со сцены последовала лишь тишина.

      Она закрылась в своей комнате, для пущего драматизма хлопнув дверью. Села на кровать и стала ждать. В этот раз она в кои-то веки проявит твердость, пусть мама первая идет извиняться.

      Но мама все не приходила, и часам к десяти Кейт начала чувствовать себя довольно гадко. А вдруг мама обиделась? Она вскочила, принялась мерить комнатку шагами.

      Тут в дверь постучали.

      Кейт бросилась обратно к кровати и постаралась состроить скучающую мину.

      – Да?

      Дверь медленно открылась. Показалась мама, одетая в длинный, до пола, красный велюровый халат, который в прошлом году получила на Рождество.

      – Не против, если я зайду?

      – Как будто я могу тебе запретить.

      – Можешь, – тихо отозвалась мама. – Так ты не против?

      Кейт пожала плечами, но подвинулась на кровати, освобождая для нее место.

      – Ты знаешь, Кейти, иногда в жизни…

      Кейт не смогла сдержать стона. Серьезно? Очередная нотация про тяготы жизни?

      К ее удивлению, мама вдруг рассмеялась.

      – Ладно, ладно, обойдемся без речей. Наверное, ты для этого уже слишком большая. – Она