Флотская богиня. Богдан Сушинский
Читать онлайн книгу.
незло пригрозил теперь военврач, вызвав этим у Евдокимки озорную детскую улыбку.
…Не судили же потом красные новоявленного анархиста Гурия Смолевского только потому, что, сбежав от «батьки», он каким-то образом тут же оказался добровольцем в красноармейском обозе, чтобы на второй же день службы получить свою очередную «награду» – три нагайки уже от обозного командира. И снова – за свои «полезные» советы. Только оказались они, очевидно, настолько мудреными, что старший обозник одаривал Гурьку плетью от всей своей суровой конармейской души.
Словом, кто знает, чем бы завершилась для Гурия Гурьевича Смолевского его красноармейская карьера, если бы еще через несколько дней не настигло его осколочное ранение. Демобилизовался Гурька уже после месячного лечения в госпитале красных, а значит, вполне заслуженным, кровь за революцию пролившим, красноармейцем – с письменной благодарностью командира полка и прочими бумагами.
Другое дело, что в любой компании, после третьей стопки, кто-нибудь из подвыпивших обязательно подначивал Гурьку: «Нет, ты все-таки повинись перед пролетариатом: как ты там, за одним столом с Махно пировал, да так по душе ему пришелся, что в личные советники выбился?» И сорокалетний уже Гурий Смолевский под общий хохот по простоте душевной в тысячный раз ударялся в неизгладимые «махновские» воспоминания…
– Война сейчас другая, – объяснил ветфельдшер, предававшийся в эти минуты тем же воспоминаниям, что и дочь. – Понимать должна, что с тачанками против танков да самолетов не повоюешь.
– Но ведь кавалерия в нашей армии все-таки осталась. Почему же не может быть тачанок? – не сдавалась Евдокимка.
– Даже не мечтай, – упредил ее дальнейшие конармейские грезы отец. – К эвакуации готовься. Вместе с матерью. Завтра же уходите, пока немцы не успели отрезать путь к Днепру.
– Я и сам просил о пулемете для тачанки, – неожиданно поддержал Евдокимку усач-ездовой из основательно состарившихся обозников. – Так ведь, говорят, не положено: карабином обойдешься.
– Непорядок, товарищи лейб-гвардейцы! – командирским баском проговорила Евдокимка, стараясь подражать эскадронному старшине Разлётову. – Полнейший уставной непорядок. Как только добудем пулемет в бою, так сразу и установим.
«Такой девке – да удальцом-парнишкой родиться бы! – залюбовался тем временем статной девичьей фигурой старшина, садясь на освободившегося рысака, чтобы ехать к дому, где расположился комэск. – Хотя, с другой стороны, родись она мальчишкой, мир без такой девушки бы остался бы! По красавице матери сужу».
Когда ветврач с дочерью проезжал мимо конюшни, оттуда неожиданно вышел Гурий Смолевский. Увидев тачанку, он умиленно как-то уткнулся в нее взглядом и преградил ей путь.
– Тебе чего, Гурьевич? – уважительно поинтересовался Гайдук.
– Коней больше нет, всех война забрала, – заторможенно проговорил тот, приближаясь к ветеринару, но глядя при этом в пространство