И Майконг в который раз порадовался, что не верил в этой жизни никому. Никому, кроме Никса.

      Но прошла ночь, пала смертью храбрых бытовка, а зверь все не унимался и отказывался и шагу ступить в более безопасное место. Когда послышался шум, Майконг, вместо того чтобы спрятаться на безлюдных верхних недостроенных этажах здания, вдруг сиганул в подвальное помещение.

      И как же он был удивлен, когда туда спустилась и Света.

      Видеть ее вживую, а не только чувствовать ее запах, оказалось мучительно сладко и невыносимо. Зверя словно опьянило, повело и потащило к девушке, и только чудом Майконг смог удержать себя на расстоянии.

      Не подходи! Испугаешь! Сначала обернись!

      Но когда Света взялась за сварочный аппарат, зверю пришлось ощутить настоящий шок. Жуткий звук, еще хуже – вспышки сварки, от которых так легко поймать солнечных зайчиков в глазах. И любимая девушка за такой сложной работой.

      Ну и профессию же она выбрала! Сразу видно, что не ищет легких путей!

      Майконг закрыл глаза и лишь слушал, как она дышит под маской, как двигается, старался не обращать внимания на остальные шумы. И все время повторял своему зверю, что подойдет и проверит, на месте ли кольцо, если тот обернется. Что ласково снимет защитную варежку со Светы, что поцелует тыльную сторону ладони и прижмет к себе.

      В общем, врал безбожно сам себе! С три короба насочинял, а зверь лишь насмешливо фыркал. Не дурак, понимал, что Майконг никогда не подвергнет ее такому риску.

      Запах из соседнего помещения, где занималась сваркой девушка, щекотал ноздри. Что это? Чем пахнет? Будто бы ничем, но так и действует на легкие.

      Майконг услышал, как в середине дня Свете позвонили и чем-то жутко расстроили. Он даже услышал, как она тихо всхлипнула, а потом сказала:

      – Не переживай. Я заберу тебя у нее.

      А к вечеру что-то стало не то. Майконг сначала это почувствовал каким-то внутренним чутьем. С девушкой что-то происходило.

      Ее помощники разошлись, она осталась одна и доваривала. А когда сняла маску, то пошатнулась.

      Майконг быстро прокрутил в голове все, что знал о сварке, и этого оказалось ничтожно мало. Может, у нее какое-то хроническое заболевание?

      Света покачнулась, и Майконг бросился к ней быстрее, чем успел сообразить. Ловя ее, теряющую сознание, на руки, спросил, глядя в закрывающиеся глаза девушки:

      – Что с тобой? Скажи! Что мне делать? – Голос Майконга сорвался на крик.

      Света неожиданно улыбнулась, глядя на него.

      – Я… просто… надышалась… цинком… – еле размыкая губы, проговорила она. – Обычное дело…

      И отключилась!

      ***

      Света

      Я открыла глаза и долго не могла понять, что это за место. Ночь, шелест листвы, белый потолок и тишина.

      Голова кругом, будто пьяная.

      Я привстала на локтях и медленно сообразила, где нахожусь.