Тегеран-82. Побег. Жанна Голубицкая
Читать онлайн книгу.
Недаром в «Бриллиантовой руке» в роли Стамбула снялся именно Баку, как один из красивейших приморских городов Азии. Еще арабские летописи и Каталонская карта от 1375-го года утверждают, что Баку «славился на всем протяжении Великого шелкового пути, как город, обладающий собственным морем и мощной морской крепостью». Имеется в виду крепость Сабаил, построенная в 13-м веке. Арабские летописи упоминают Баку, как «место, где в изобилии имеется не только черная, но еще зеленая, как изумруд, и белая, как жасмин нефть». Так что, как бы то ни было на самом деле, но с Баку у Есенина случилась взаимная любовь. Незадолго до своей смерти русский «ситцевый» поэт объяснился в любви азербайджанской столице почти как женщине:
«Прощай, Баку! Тебя я не увижу,
Теперь в душе печаль, теперь в душе испуг,
И сердце под рукой теперь больней и ближе.
И чувствую сильней простое слово – друг»
А в Баку каждый год памяти поэта устраивают литературный фестиваль «Есенинская осень».
Неторопливо гуляя, мы с папой обсудили, что Есенин всегда выбирал в спутницы красивых богемных женщин – актрису-эсерку Зинаиду Райх, ставшую потом женой знаменитого режиссера Мейерхольда, американскую танцовщицу Айседору Дункан, погибшую в Ницце через два года после Есенина от того, что ее длинный алый шарф запутался в колесе автомобиля.
– А вот внучка великого писателя Софья Толстая была, скорее, аристократкой, чем богемой, – сказал папа. – О ней говорили, что она была довольно высокомерна и настаивала на безукоризненном соблюдении этикета в любом месте и в любое время.
– Прямо как наша мама! – проявила я узнавание.
– Точно! – рассмеялся папа. – Однако женщины Есенина – и знаменитые, и знатные – все ему прощали, несмотря на то, что он их бросал, дебоширил, пил, гулял и дрался. Одна из его любовниц даже застрелилась на его могиле, оставив посмертную записку, что самое лучшее в ее жизни покоится на этом месте.
– А почему они все ему прощали? – задалась я вопросом.
– Думаю, это любовь, – ответил папа задумчиво. – А еще сила таланта.
Какое-то время мы шли молча.
Не знаю, о чем думал папа, но я размышляла о том, что и великие поэты, оказывается, нормальные земные люди. В их жизни присутствует все, что и у нас, простых смертных – несчастная любовь, как у меня с Грядкиным, безудержные банкеты, как у нас в бимарестане, разлуки, как у меня с Натиком, и даже драки – как у нас с бимарестанскими мальчишками. А ведь было время, когда мне казалось, что поэты и писатели, которых мы проходим в школе – это такие важные скучные дядьки, которые понаписали свои труды исключительно для того, чтобы мучить ими бедных школьников. И теперь сидят в своей хрестоматии, поджидая, когда их зададут выучить наизусть.
– Мне иногда кажется, что я какая-то помесь Есенина с шамаханской царицей из Туркмен-Сахры! – неожиданно заключила я, имея в виду, что события давно минувших дней, произошедшие в дальних краях,