Так или иначе, мы приближаемся к торжественному моменту социального договора – полному и всеобщему окончанию войны "всех против всех". Главной его предпосылкой стал этический прогресс до точки восприятия другого как такого же человека. Все морально равны и готовы к справедливости и миру. Каждый индивид приобрел ценность, моральную автономию и вытекающий набор прав. И тем не менее первые идеи социального договора почему-то лишали человека его с такой кровью добытых прав. Мыслители, почти поголовно, предлагали ему от них отказаться и добровольно подчиниться власти или коллективу. Как-то у них у всех получалось, что человек вовсе не субьект договора, а его обьект, ведь именно о собственной свободе ему приходилось "договариваться" и, разумеется, удачно – свободы у него, по их замыслам, не оставалось, ибо оный договор непременно приводил к появлению, а значит и к оправданию, власти/правительства. Короче, не мирный договор, а позорная капитуляция. Конечно наши замыслы иные, друзья мои. Нет никаких сомнений, что индивид – единственный субьект социального договора. Никакой паллиатив, в виде договора между "народом и властью", или между "гражданами и государством", или между "налогоплательщиками и правительством", у нас не пройдет. Так конечно удобнее и проще с точки зрения апологетики власти и ее насилия, но какое отношение это имеет к конкретному человеку? Какая ему разница, кто там с кем помимо него договаривается?