Жестокая правда одного дня Ивана Денисовича, рассказанная самим Солженицыным. Вольдемар Холмский

Читать онлайн книгу.

Жестокая правда одного дня Ивана Денисовича, рассказанная самим Солженицыным - Вольдемар Холмский


Скачать книгу
судьба решается – хотят их 104‑ю бригаду фугануть со строительства мастерских на новый объект «Соцбытгородок». А Соцбытгородок тот – поле голое, в увалах снежных, и прежде чем что там делать, надо ямы копать, столбы ставить и колючую проволоку от себя самих натягивать – чтоб не убежать. А потом строить. Там, верное дело, месяц погреться негде будет – ни конурки. И костра не разведешь – чем топить? Вкалывай на совесть – одно спасение…

      …Начался год новый, пятьдесят первый, и имел в нем Шухов право на два письма. Последнее отослал он в июле, а ответ на него получил в октябре… В Усть-Ижме, там иначе был порядок, пиши хоть каждый месяц…».

      Вот еще:

      «Вот приказ по баракам – перед надзирателем за пять шагов снимать шапку и два шага спустя надеть… Сколько за ту шапку в кондей (т.е.,– карцер) перетаскали, псы клятые…

      …Вспомнил Шухов, что хотел обновить номерок на телогрейке… Номер нашему брату – один вред, по нему издали надзиратель тебя заметит, и конвой запишет, а не обновишь номера впору – тебе же и кондей…

      …Не считая сна, лагерник живет для себя только утром десять минут за завтраком, да за обедом пять, да пять за ужином…».

      Но и прием пищи тоже «не курорт»:

      «Сидеть в столовой холодно, едят больше в шапках,.. вылавливая разварки тленной мелкой рыбешки из-под листьев черной капусты и выплевывая косточки на стол…».

      Или вот это:

      «А заключенные, уже одетые во всю свою рвань, перепоясанные всеми веревочками, обмотавшись от подбородка до глаз тряпками от мороза, – лежат на нарах поверх одеял в валенках и, глаза закрыв, обмирают».

      И в разговорах заключенных эти особые условия упоминаются:

      «…Ты, Ваня, восемь сидел – в каких лагерях? – Кильдигс перечит. – Ты в бытовых сидел… Вы номеров не носили. А вот в каторжном восемь лет посиди! Еще никто не просидел».

      Хотя в этом отрывке разговора, который приводит Солженицын, прямо не сказано, что Особлагерь, в котором находится Шухов, является каторжным, но по некоторым косвенным деталям и контексту понятно, что этот лагерь является каторжным.

      А условия каторжного лагеря более жестокие, чем условия бытового. И слова заключенного Кильдигса, что «еще никто не просидел» должны, видимо, означать, что заключенные умирают, не прожив этих восьми лет. И сам Солженицын пишет:

      «…А конца срока в этом лагере ни у кого еще не было».

      Ко всему этому – постоянные обыски заключенных: и при выводе на работы, и при возвращении в барак. Причем обыски производились на улице и в мороз.

      В общем, жизнь заключенного в Особлагере, – по описанию Солженицына, – совсем «не сахар». Люди живут в холодном промерзшем бараке. Жестокость администрации лагеря не знает пределов: за малейшую, – даже ей самой придуманную, – провинность сразу отправляет заключенного в холодный карцер, после десяти суток нахождения в котором заключенный гарантированно заболевает туберкулезом. А если наказание в пятнадцать суток, то


Скачать книгу