– …Когда туман рассеялся, люди увидели, что фегиты больше не извергают горящий камень, а провалы в земле закрылись. И тогда люди поняли, что время Уггир закончилось…

      Арон подкинул в воздух огненный шарик размером не больше, чем кулак младенца. Поймал, подкинул вновь. Монотонные движения помогали думать, слова древней легенды, которую рассказывал Инис, скользили мимо сознания.

      – Уггир – это на каком языке? – лениво спросил у рассказчика Кирк. – Впервые слышу это слово.

      – Это из древнего языка септов. Сейчас на нем не говорят, – вместо Иниса объяснил Истен.

      Шел третий день как братья носили серые ошейники. Первый день молчали оба, на второй день Истен начал участвовать в разговорах, но Пратас продолжал отмалчиваться. Даже тогда, когда к нему обращались, он лишь смотрел исподлобья и самое большее мог буркнуть что-то неразборчивое в ответ.

      – И что это слово значит? – продолжал расспрашивать Кирк.

      – Хаос. На древнем языке «Уггир» означает Хаос.

      Хаос. Время Хаоса? То самое время, о котором упоминал жрец Многоликого в храме Триады?

      Арон поймал огненный шар и в этот раз сжал руку в кулак, впитывая пламя. Повернулся к говорившим.

      – От кого ты услышал эту легенду, Инис?

      – От своего деда.

      – А он?

      – Он от своего.

      – Твой дед говорил, когда именно закончилось время Уггир? Желательно по летоисчислению, принятому в империи.

      Молодой наемник нахмурился.

      – Это ведь легенда, Тибор. У легенд не бывает точных дат.

      – Значит, не говорил. – Арон раскрыл ладонь, позволяя пламени вернуться и вновь скрутиться в шар. – Кажется, я пропустил пару моментов твоего рассказа. Будь так добр, расскажи все еще раз, с самого начала и со всеми деталями, какие помнишь.

      Инис растерянно моргнул.

      – Как скажешь, Тибор. Мне нетрудно.

      – Ты стал собирателем древних сказаний, Тибор? Подходящее занятие для главы Темного Ковена.

      Арон чуть приподнял брови – впервые за три дня Истен обратился к нему напрямую. И яд сочился из каждого слова. Ненадолго хватило его страха.

      – Да, – согласился северянин. – Напишу манускрипт о южных легендах. Потом прикажу магам в Ковене выучить его наизусть. Тех, кто не сможет, скормлю бесам.

      Пратас, хлебавший похлебку, замер с ложкой, поднесенной ко рту. У Бракаса, острившего нож, выпал из рук точильный камень. Остальные просто уставились на Арона круглыми глазами.

      Все, кроме Кирка.