Журнал «Юность» №09/2022. Литературно-художественный журнал
Читать онлайн книгу.
гусиный гомон. Полина с Ниной, как заговорщицы, как дети, связанные общей тайной, что-то обсуждали возле закутанных в мешковину розовых кустов. Над головой Пал Палыча вилась, зачарованная обманчивым мартовским небом, крапивница. По дороге перед домом коленками назад расхаживал домашний аист.
Петр Алексеевич этого не видел – вокруг, слепя и мерцая, словно жемчужный туман, разливалась белая тень.
Наталья Бондарь
Драматург и документалист. Родилась и живет на Урале. Окончила ЕГТИ по специальности «литературное творчество»(мастерская Н.В. Ноляды).
Победитель (2020) и стипендиат (2022) семинара-совещания «Мы выросли в России», участница мастерских АСПИ (2022), писательских школ Фонда СЭИП (2020–2022), семинара «Путь в литературу» (2018).
Пьесы представлены в России и в СНГ, переведены на английский и итальянский языки.
Проза публикуется впервые.
Белая лазоревка
Тепло остается в маленькой ямке за твоим ухом, когда я осторожно смотрю тебе через плечи. Я еле сдерживаю метафоры. Колкие, они рвутся из глубины меня и застревают на кончике языка. Я обещаю больше не говорить. Обещаю, что мой путь будет прямо и прочь. Я стискиваю зубы, чтобы ямки впали в мое лицо, и не дышу. Слова затихают внутри меня. Однажды все метафоры станут ничем. Закончатся. Останется только мое тепло.
Вокруг метель. Будто нас засунули в стакан с остывшим молоком, и теперь мы замерзнем в ожидании, что кто-нибудь вынет нас отсюда глоток за глотком. Выпьет.
Небо висит низко, мешая мглу с тусклым светом фонарей. Ты гневишься в упор. В моих ресницах путаются и сразу тают снежинки.
У тебя за ухом остывают теплые искры моего дыхания.
Город покрылся густой плесенью. Мы – ее прокаженная суть. Хватаю рукой твое плечо, чтобы вытащить из метели, но в ладони остается лишь талая вода. Тебя тут больше нет. Я иду по гололеду, окрепшему под сугробами, ищу тебя глазами, хватаю снег, но никак не могу поймать. Не могу разглядеть в этой зиме тебя. И зачем-то все время пытаюсь.
Метафоры жгут горло и льются горячей рекой из глаз. Я опускаю ресницы. Тушь растекается по озябшим скулам. Руками собираю тепло, которое зима нещадно из меня вырывает.
Я могла бы кричать полутонами, перебирая акценты внутри сломанных фраз. Ломая метафоры. Глотая окончания. Могла бы выкричать все себе или кому-то другому. А если бы все метафоры закончились, я бы читала Каммингса полушепотом из своей прокуренной гортани. Мой голос дрожит в смоге, пропитанном скотским торфом, а внутри, в глубине меня, мечется душа. Белая лазоревка, пойманная в капкан сухого камыша на заснеженном болоте.
Я одинокий теплый шар внутри поношенной куртки.
Иду сквозь пеструю рябь из людей, бегущих на красный в молоке густой метели. Вбираю в себя ворох их лжи, сжимаясь в точку.
Мне никогда не станет все равно.
Мы по разные стороны вертела. Нечего делить.
Обирай меня до последней строчки.
Холодно.