Гражданско-правовое регулирование личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными. М. Л. Нохрина
Читать онлайн книгу.
правах.
А. М. Эрделевский пишет о праве на обладание родственными и семейными связями, которое нарушается при смерти родственников[195]. Его позиция основана на Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», где Верховный Суд разъясняет, что подлежит возмещению моральный вред, заключающийся в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников[196]. Однако такое право предполагает лишь негативное требование к окружающим лицам не совершать действий, влекущих смерть родственников. Иначе говоря, оно сводится лишь к требованию соблюдения установленного законом запрета. Какого-либо другого активного поведения не предполагается. Это означает, что в основе этого права не лежат какие-либо общественные отношения, которые, как отмечалось ранее, характеризуются активным поведением хотя бы одной из сторон, не сводящимся к требованию соблюдения запрета. Следовательно, указанная возможность не образует субъективного права.
Т. В. Дробышевская говорит о личном неимущественном праве лица на герб как возможности владеть, пользоваться и распоряжаться личным гербом, который помещается на принадлежащем лицу имуществе[197]. Имеется в виду, что данному праву корреспондирует обязанность всех окружающих лиц не использовать аналогичный герб. Как видно, в данном случае имеют место отношения, сходные с отношениями по использованию товарного знака, проставляемого на производимых товарах. Поэтому можно сделать вывод о том, что здесь прослеживается связь с имущественными отношениями. Это не позволяет отнести отношения по использованию герба к личным неимущественным отношениям, не связанным с имущественными.
Т. В. Дробышевская пишет о личном неимущественном праве на национальный язык, которое подразумевает возможность пользования родным языком, право на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества[198] (ст. 27 Конституции РФ). Это означает, что никто не вправе навязывать человеку использование того или иного языка помимо его воли[199].
Эта норма не подразумевает запрещения для всех окружающих лиц препятствовать управомоченному в использовании родного языка, что свидетельствовало бы о наличии активных действий и, соответственно, об общественном отношении. Имеет место лишь конкретный запрет для обязанных лиц навязывать использование какого-либо языка управомоченному. Этот запрет не связан с какими-либо его активными действиями. Поэтому и в данном случае имеет место лишь «негативное» требование, в основе которого нет соответствующих общественных отношений.
По мнению ряда авторов, личные неимущественные отношения имеют место при обслуживании граждан-потребителей. Так, Р. О. Халфина отмечает, что при обслуживании граждан последние обладают не только правами, вытекающими из договора купли-продажи, подряда,
Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 3.
Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. В. В. Лазарев. Комментарий к ст. 26.