Период лирический вместе с цветами

      Давно завершился. Не радует бег.

      Щетина небритая – выпавший снег.

      Мы внучек теперь именуем цветами.

      Любили мы в детстве ходить за грибами.

      Манил и пугал тёмной чащею лес.

      Сегодня ворчим, позабыв политес.

      Юнцы называют нас в шутку – грибами.

      Меняет возраст приоритеты,

      Места скитаний и поклонений.

      Не выручают друзей советы.

      Зияет пропасть меж поколений.

      Реклама баров – под слоем пыли,

      Зато раскрыты ворота клиник.

      Про караоке давно забыли.

      Былой романтик – сегодня циник.

      Хард-рок отложен, играет Гендель.

      В комиссионке Харлей томится.

      Ночами будит протёкший вентиль,

      А не желанье опохмелиться.

      Сменили пиво настойки с мятой.

      Приятен раут без злой изжоги.

      Встаёшь с постели всегда помятый

      И раздражённый в любом итоге.

      Для путешествий доступна дача,

      Другие земли неинтересны.

      От кинофильмов скупа отдача:

      Герои – плоски, сюжеты – пресны.

      Простое дело теперь проблема —

      С утра решаешь, когда побриться.

      Тревожит смутно одна дилемма:

      Жить вместе дальше иль разводиться?

      В прошедшем – танцы, шальные встречи.

      Любвеобильность ушла с престола.

      В сухом остатке – с ромашкой свечи

      И послевкусие корвалола.

      Мне тоже было двадцать лет.

      Я полон был благих иллюзий,

      Растил сыновний пиетет,

      Не знал деменции, протрузий,

      Был обжигающе открыт,

      Не испытав кошмар измены.

      Меня не мучил пыльный быт,

      Не окружали манекены.

      Рекорды грезились. И вот

      Птенец гнездо покинул рьяно,

      Любви родительской оплот

      Сменил на жёсткий мир обмана.

      Летать учился, как и все,

      Клевал, раз это было надо,

      Копался в злате и овсе,

      Не избежал сомнений яда.

      Пшено чужое воровал,

      Оберегал свои пожитки,

      Существовал, как маргинал,

      Искал неслыханные скидки.

      Зачем покинул отчий дом,

      Прельстившись мифами Олимпа?

      Хотел парить, а полз тишком

      В веригах ржавых вместо нимба.

      Теперь подавленно закрыт,

      Птенец предстал ежом колючим,

      Немногословен, пьян, сердит,

      Сроднился с обществом паучьим.