Начальница Тео долго смотрела на телефон, потом бросила его обратно через стол. Тот приземлился рядом с ее табличкой – на светящемся экране отразилась надпись «ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА МИШЕЛЬ ЛЬЮ». Проведя рукой по затылку, она собрала густые черные волосы в аккуратный хвост. С силой завязала, потом спокойно сложила руки на груди.

      – И ты это серьезно? – сказала она.

      Он кивнул.

      – К сожалению.

      Она снова начала ходить вдоль стола. Лью работала в лос-анджелесском отделении уже три месяца, но это были сравнительно спокойные три месяца, и Тео еще не представлялось случая увидеть, как она действует под давлением. Он знал, что она в бюро уже двенадцать лет и известна своей вспыльчивостью. Но не знал, почему она так злится из-за этой ситуации. Или она злится на него? И не поймешь.

      – Ты же знаешь, что это дело касается не только нас, – сказала она. – Нацбезопасность. Министерство обороны. Центральный полицейский департамент округа Колумбия. FAA. TSA[6]. NORAD[7]. Белый дом. – Она помолчала. – Тео, если мы начнем действовать… президент отправится в Ситуационную комнату.

      Он почувствовал, как в ушах отдается его сердцебиение.

      – Надо действовать, – сказал он.

      Лью фыркнула.

      – Ты хочешь, – прищурилась она, – чтобы я подняла тревогу из-за возможного теракта в Вашингтоне. Ты хочешь, чтобы я среди бела дня послала отряд по спасению заложников в пригород Лос-Анджелеса. И все это на основе данных, которые получил один ты по телефону. От тетушки.

      Тео не ответил, но и не отвернулся. Глядя, как Лью жует щеку, он чувствовал, что краснеет. Он знал, что сейчас его оценивают, как не оценивали еще никогда в жизни.

      Его баллы за все экзамены были рекордными, а амбиции – заоблачными, но Лью наверняка подробно рассказали о ночи облавы. Агент, который в первую очередь верит интуиции, а не разведданным, – это обуза,