Я помню ярко вечер вчерашний,

      Задумчивый месяц светил нам в глаза.

      Шептал я бессвязно слов признаний.

      В лазоревом небе дрожала звезда.

      И с дрожью ты мне отвечала: «Люблю».

      И звёзды венчально мерцали как свечи,

      Дыханьем своим я твое ловлю,

      Целую глаза и жаркие плечи.

      И в сладкой истоме глаза закрывались.

      Мы с временем прочные связи теряли,

      И долго потом мы на небо смотрели,

      Как звёзды с луной в облаках укрывались.

      И взявшись за руки о многом мечтали:

      «Вдвоём – говорили – пройдем до конца».

      Как счастливы были, как в мыслях летали,

      Какими лучистыми были глаза.

      Я помню, какой была встреча желанной,

      Как страстно смотрел я в твои глаза.

      Каким был тот вечер благоуханным,

      Как пышно раскинула листья лоза.

      Твоё, очарованный, слушал молчанье,

      То вздохом, то сжатием рук отвечал.

      Ты вся пребывала во власти лобзанья.

      Нам только тихонько ручей подпевал.

      Любовной игрою мой взгляд увлечённый

      Твоё отраженье в ручье увидал.

      И понял, стрелою Амура сражённый,

      Какое же счастье себе отыскал.

      Передо мной лежала ты —

      Непостижимая загадка.

      Твои движения, черты,

      Полны достоинств, красоты,

      Меня пленяли и влекли —

      Найду ли я отгадку.

      За что я вас люблю?

      Меня ты взором вопрашала.

      Застыв в восторге, я молчу,

      Молчу словами – ты прощала.

      Передо мной лежала ты.

      И как мне совладать с собою,

      Коль глазки светятся любовью

      И груди царственно белы.

      В твои глаза я окунусь,

      В твоих объятьях я растаю.

      К губам, зовущим, я прильну

      И нежно, нежно их лобзаю.

      Передо мной лежала ты.

      Прекрасная. На белом.

      И тело, полное любви,

      Меня звало и пело.

      И шорох одежды, спадающей с плеч,

      Струился к ногам белопенной волной,

      Как сумрак полночный метнулся меж свеч,

      И смолк, потрясённый твоей красотой.

      Неяркие блики по телу теплились,

      Призывно горели на бёдрах, груди.

      Волнистые кудри вкруг стана обвились,

      Усилив смуглость цыганской крови.

      Всё также прекрасна, и также стройна,

      И та же усмешка во встречных взорах.

      Но также наивна, и также смешна,