В полночь упадет звезда. Елизавета Дворецкая
Читать онлайн книгу.
эту деву привезу!
– Ты? – Хавлот вытаращил глаза. – Вы с ума спрыгнули оба! – Он взглянул на князя. – Да ей там проходу не дадут! Сбегутся, как на чудо морское!
– Мне, боярин, не привыкать, – скромно напомнила Горыня. – Я когда сюда приехала, вы тоже…
Амунд захохотал, вспомнив тот день. К нему самому бужане привыкли: он родился в Плеснецке и у них у всех на глазах к восемнадцати годам вырос до четырех локтей. Но когда на свете нашлась еще одна такая, да к тому же девка – весь Плеснецк сбежался смотреть. Незадолго до этого Амунд овдовел, и когда из гощения он вернулся с девушкой себе под стать, отысканной на самом краю земли Бужанской, по городу тут же пошел разговор, что князь-волот из Окольного добыл себе невесту-волота.
– Постой, но надо же придумать, кем тебе назваться, – сказал Амунд. – Хельги же спросит, чьих ты, откуда, почему оружником заделалась. Где тебя выучили? Они же знать не должны, что ты от меня.
– А я… – Горыня задумалась.
Если сказать, что я-де Волынской земли, Лужской волости, веси Волчий Яр, а отец мой – Ракитан-оратай, спросят, кто же ее на отрока выучил и с чего она в Киев явилась, в такую даль. Примутся искать – и впрямь разведают, как она из дома ушла и где последние три года обреталась. Нет, правду сказать – все погубить. Выдумать разве другого себе отца, какого на свете и не было?
– Такая дева – и ростом велика, и силою сильна, и оружна – только поляница удалая может быть, – хмыкнул Лундварь, самый старший и умный из Амундовых телохранителей.
– Про них сказания есть, нам бабка рассказывала, – подхватил Хавлот. – На тебя, Горынька, поглядеть – прямо из сказания и явилась.
– А где волоты и поляницы живут? – спросил Амунд.
– На Святогоровых горах! – сказал Лундварь.
– На горах Угорских! – добавил Хавлот. – Потому как они света дневного боятся и днем хоронятся в пещерах глубоких.
– Ты с троллями не перепутал? – усомнился князь.
– Тролли – это же ётуны?
– Да.
– Ну! – Хавлот показал на Горыню, дескать, чем тебе не ётун?
Амунд посмеялся, покрутил головой. Недруги звали ётуном его самого; зная об этом, он дал имя Ётун своему мечу-корлягу, который ковали для него на реке Рейн по особому заказу и который, как он был уверен, стал самым большим мечом на белом свете.
– Ну, пусть в пещерах. Вот бы она могла приехать верхом на волке и сказать, что она родом из темного леса Мюрквид…
– Тогда ее в Киев не пустят, – заметил Ярни. – Приедь она к нам на волке, мы бы ее к тебе ни за что не пустили, да, дренги?
– А пусть она скажет, – Хавлот оживился, – что она с гор Угорских, что весь род ее – волоты, а мать и сестры – поляницы. Волоты ведь не то что ётуны, они злыми чарами не балуются. Волотов народ уважает!
– Поверят? – Амунд с сомнением посмотрел на шурина.
– Поверят! Такое чудо своими глазами увидишь – во что хочешь поверишь. Кто усомнится – того сами побьют.
– Ну, –