Оруэлл. Юрий Фельштинский
Читать онлайн книгу.
фикус!» Оруэлл сквозь воспоминания своего героя Комстока фактически воспроизводил свои школьные дни, когда все дети были богаче его и он «страдал от их высокомерного поведения так, как взрослый человек никогда не мог бы себе вообразить»57. Действительно, подтверждал Коннолли, вместе с ним и с Эриком училась «целая куча [английской] знати», а также сиамский принц и сыновья южноафриканских миллионеров58.
Естественными результатами были одиночество и внутреннее неприятие школьных порядков, с которыми ребенок быстро научился внешне мириться, ибо отлично понял, что иначе только еще сильнее отяготит свое существование. Именно таковыми виделись зрелому Джорджу Оруэллу школьные будни его предшественника Эрика Блэра. И не имеет значения, что другие школьники ощущали свое нахождение в школе Святого Киприана менее драматично. В данном случае важно не объективное положение вещей, а его восприятие нашим героем, ибо именно оно оказало значительное влияние на его деятельность и творчество.
Уже на первом году обучения Эрик понял, что такое цензура, и возненавидел ее на всю жизнь. В школе ученики должны были регулярно писать родителям, при этом каждое письмо просматривалось и исправлялось воспитателем. Дети быстро поняли, что письма надо писать бодрые и, главное, ни на что не жаловаться, иначе без неприятностей не обойтись. Вот первое письмо Эрика матери от 14 сентября 1911 года: «Дорогая мать, я надеюсь, ты в полном порядке, спасибо за то письмо, которое ты послала мне и которое я еще не читал. Я думаю, ты хочешь знать, как тут у нас в школе. Нормально. Развлекаемся по утрам. Когда мы в постели. От Э. Блэра»59.
Восьмилетний Эрик с первых дней пребывания в школе учился эзопову языку, ибо знал, что его письмо перед отправкой прочитают взрослые. Из письма следовало, что хорошо в школе только утром, в постели, до начала учебного дня. Тем не менее цензор себя выдал: в одном из слов была исправлена грамматическая ошибка.
Как видим, отнюдь не позитивные эмоции были у ребенка с первых дней пребывания в школе Святого Киприана. Однако в действительности его положение и успехи были несравненно лучше, чем он представлял их себе тогда и описывал позже. О том, что годы, проведенные в приготовительной школе, при всем однообразии, тяготах, наказаниях, в том числе физических, не были таким «страшным кошмаром», свидетельствовали и последующие его письма матери, которые проанализировал первый биограф Оруэлла Бернард Крик: «В них нельзя встретить никаких свидетельств о бедах. Ребенок, который находился бы в состоянии постоянного ужаса, писал бы короче и более осторожными словами и фразами, не был бы таким разговорчивым и спонтанным»60.
Мы, однако, полагаем, что суждение Крика не вполне справедливо. Письма обычно были краткими и носили самый общий характер. «Свидетельств о бедах» в них нельзя найти, так как эта тема в переписке с родными была запрещена. Некоторые из писем завершались обычными детскими рисунками. Например, в письме от 17 марта 1912 года красовалось