Избранные труды. М. Д. Шаргородский
Читать онлайн книгу.
господствовал в Германии взгляд Савиньи, который основной задачей логического толкования считал выяснение воли законодателя.
Сторонники нормативной теории права не считают нужным, толкуя закон, устанавливать волю законодателя и, значит, обращаться к каким-либо документам, кроме самого текста закона. Они исходят при этом из того, что «поскольку литературное произведение получает силу закона, оно отделяется от личности его автора и получает самостоятельное существование. Поэтому оно не должно более разъясняться, исходя из личности автора, в значительно большей степени нужно выявить внутри присущее ему содержание. Такое самостоятельное существование текста закона безусловно необходимо, когда желают установить цель закона»[258].
Эта явно идеалистическая концепция Биндинга и Брютта не имеет ничего общего с реальной действительностью. Судью интересует в процессе практического применения не закон как вещь в себе, а закон как выражение воли законодателя, ставящего перед собой определенные классовые задачи, которые судья должен осознать для того, чтобы провести в жизнь.
Глава VI
Действие уголовного закона
§ 3. Действие уголовного закона в пространстве в истории права[259]
В период раннего Средневековья сила уголовных законов, как и законов вообще, распространялась не на определенную территорию, а на определенную национальность, и поэтому на территории одного и того же государства на разные национальности распространяли свою силу разные законы. Суды средневековой Европы, рассматривая дело, судили представителя каждого племени по законам его племени, так что перед одним и тем же судом салический франк отвечал по Салической Правде, а бургунд – по закону бургундскому и т. д.[260] На территории Польши в Средние века поляк судился по польскому праву, немец – по немецкому праву, еврей – по еврейскому праву. Когда Византия захватила Болгарию, то болгары продолжали судиться по своему обычному праву[261]. А в России и в XX в. многие «инородцы» в своих внутренних делах судились не по общим законам, а по своему обычному праву[262].
В Средние века в итальянских городах при совершении гражданином одного города преступления в другом городе применялась выдача, но если почему-либо это было невозможно, то действовал закон места жительства преступника. Это допускалось как великой глоссой, так и постглоссаторами (Бартель, Пистоль, Кларус и др.).
Во Франции в XV–XVI вв. споры о подсудности имели место между судами разных провинций с различными обычаями (coutumes), и предпочтение отдавалось судам места жительства на основании положения «Actor sequitur forum rei». В XVI и XVII вв. государству, а фактически королю, были подсудны не только преступления, совершенные на его территории, но и преступления, совершенные за границей, если только преступник находился в руках данного государства. Таким образом, устанавливался принцип действия
Brutt L. Die Kunst der Rechtsanwendung. Berlin, 1907. S. 50, Kohler A. Deutsches Strafrecht. Leipzig, 1917. S. 84; GmCir M. Die Anwendung des Rechts. Bern, 1908. S. 43–46. См. также: Binding. Handbuch des Strafrechts. Leipzig, 1885. S. 454–455. – С Биндингом из русских авторов солидаризировался Познышев (Познышев. Основные начала науки уголовного права. М., 1907. С. 73).
Вопрос о принципах действия уголовного закона обсуждался на Международной конференции в Варшаве в ноябре 1927 г. См. Texte des Resolutions adoptées par la Conférence internationale des Représentents des comission de codification pénale tenue a Varsovie // Revue internationale de droit pénal. 1928. N 1. P. 3–18.
«Все эти законы варваров имели ту особенность, что не были приурочены к какой-либо определенной территории. Франк судился по закону франков, аллеман – по закону аллеманов, бургунд – по закону бургундскому и римлянин – по римскому, и в те времена не только никто не помышлял об объединении законов народа-победителя, но никому и в голову не приходило сделаться законодателем народа побежденного… Каждый человек в этой смеси племен должен был судиться по обычаю и праву своего племени» (Монтескье. Дух законов. СПб., 1900. С. 512).
По этому вопросу он ссылается на Рипуарскую Правду, гл. XXX, Декрет Клотаря 560 г., Капитулярии, присоединенные к законам Лангобардов. Кн. I, ст. 25. гл. XXI: кн. 2. ст. XI, гл. VII, ст. VI, гл. I и II.
Император Василий II установил, что «болгары живут отдельно под начальством своих правителей и по своим обычаям» (Злотарский. История на българската държава презь средните в векове. Т. II, София, 1934. С. 28).
Так, например, Уложение 1903 г. устанавливало: «Действие сего Уложения не распространяется:… 2) на деяния, наказуемые по обычаям инородческих племен в пределах, законом установленных» (ст. 5).