Черный аист. Алесь Кожедуб
Читать онлайн книгу.
сказала Светка. – Ну, кто у нас самый смелый?
Я безропотно шагнул в дыру, зиявшую в плетне вместо калитки.
Дед Ефим сидел на табуретке за пустым столом. Чувствовалось, он уже был извещён о приходе студентов.
– Кто такие? – строго спросил он.
Девушки стали выталкивать друг дружку вперёд, и всё равно первым перед его глазами предстал я.
– Студенты, – доложил я.
Дед, прищурив один глаз, оглядел сначала меня, затем девушек, прыскающих от смеха. Валера наводил на него объектив фотоаппарата от порога.
– Садись, – похлопал он рукой по табуретке, стоящей рядом. – Чего надоть?
Перебивая друг друга, мы сумбурно изложили суть своих ожиданий от носителей народной мудрости. Внятно это не получилось ни у меня, ни у девушек. Валера, исполняющий обязанности техника, отмалчивался.
– Песни? – разгладил белые с жёлтой полосой под носом усы дед Ефим. – И частушки?
– Можно сказки, – кивнул я.
Усы деда, кстати, были одного фасона с усами Валеры.
«Он тоже из Закарпатья?» – подумал я.
– Тутошний я, – сказал дед. – Теребежовский. Который уж год один живу. Померла Мария.
Воцарилась пауза, которую не решались прерывать ни я, ни девушки.
Валера водрузил на стол магнитофон и включил его.
– Готово? – шёпотом спросил дед.
Валера кивнул.
Дед Ефим набрал в грудь воздуха, чуть откинулся назад и загорланил:
– Трам-та-ра-рам, Чапаев герой, за Родину, за Сталина, на бой, на бой, на бой!
«Трам-та-ра-рам» было самым известным на Руси ругательством, заканчивающимся словом «мать».
Светка с Ленкой подпрыгнули и выкатились за дверь. Ни одна из них не задела подругу рукой или ногой, а они у них были длинные.
Валера, в отличие от девушек, не суетился. Он щёлкнул тумблером магнитофона, накрыл его крышкой, аккуратно положил в сумку и направился к двери.
– Ждём тебя на улице, – сказал он, не повернув головы.
– Куды это они? – спросил дед Ефим.
– Туды, – хмыкнул я.
– Ну и правильно, – тоже хмыкнул дед.
Он наклонился и достал из-под стола большую бутыль, до половины наполненную мутной жидкостью. Я в домашних напитках разбирался слабо, но сразу понял, что это самогон.
– Принеси стаканы, – кивнул в сторону буфета, похожего на комод, дед. – И хлеб с огурцом прихвати.
Я повиновался. Отчего-то я понимал, что прохожу обряд некой инициации, проще говоря, посвящения в фольклористы.
– Пятьдесят пять градусов, – сказал дед, наливая в стаканы. – Лучше тут ни у кого нема.
Я промолчал. Обряды дают результат только в том случае, если их выполнять неукоснительно и с глубокой верой в душе.
– Кто такой Ленин, знаешь? – спросил дед, когда мы продышались.
Я в изумлении уставился на него. Ленина у нас знали даже грудные дети.
– Я его видел, как тебя, – сказал дед. – Слабо выступал.
– Где?! – чуть не подавился я хлебом.
– В Петрограде, – снова налил в стаканы дед Ефим. –