Князь Воротынский. Яр Серебров
Читать онлайн книгу.
с Семёном Мстиславовичем не мог передавать земли по наследству, что есть понижение статуса. Как всё было на самом деле сейчас можно только гадать, но сперва его малолетний сын, а потом и сам Семён Александрович умирают при весьма загадочных обстоятельствах. Думаю, дядя решил подстраховаться, обезопасить своих родителей наследников. Из ветви князя Александра до сих пор жив единственный наследник, Мстислав Сергеевич. Внучок.
В текущий момент власть в княжестве выглядит следующим образом: Семён Мстиславович умер, а в Глухове сидит его старший сын, Михаил Семёнович. Великий князь имеет двух взрослых сыновей Семёна и Всеслава. У старшего, два года назад родился наследник Иван. Именно поэтому мальчику Ивану Семёновичу второму, известному историкам летописному Новосильскому князю, привязал информацию Марфы и те данные, что были мне известны. В самом Новосиле ныне сидит наместником некий служилый князь Дмитрий, родственник жены Великого князя Михаила. Вот такая Санта- Барбара. И это я только одну ветвь Ольговичей разобрал, а их семь!
Самое хреновое, что всё это ко мне имеет самое непосредственное отношение. Волей-неволей придётся родословную учить чтобы не опростоволоситься. Тщательно анализируя родословные и сравнивая года рождения князей, удалось сузить круг поиска. В финал вышли три претендента на мою «тушку» – княжич Мстислав Сергеевич. Об этом парне Марфа сразу намекнула. Баба только один разу моего «папу» видела, но заявила, что у неё глаз намётан. Второй кандидат – Всеволод Михайлович, младший сын князя Устивского, Михаила Всеволодовича. Третий, Тит Святославович, он же княжич Елецкий. Остальные, либо по княжескому дому и возрасту не подходили, либо сидели в своих уделах и их местоположение было прекрасно ведомо.
Богдан привёз с торга хлопковой бумаги. На Руси она появилась недавно, когда хан Батый организовал первую перепись населения. Перепись китайцы вели не на пергаменте, а на бумаге, которая была широко распространена в Средней Азии и Персии, к тому времени завоеванных монголами. Чуть позже в двадцатые годы XIV века у нас появилась итальянская бумага, потихоньку начавшая вытеснять более дорогой пергамент византийской выделки или пергам, как его у нас называли.
Купцы из Самарканда разными путями, в том числе и через улус Ногая, везли среднеазиатскую бумагу в Европу, а по пути, торговали в транзитных городках вроде Новосиля. Продавали большими листами – дестями, размер которых немногим превосходил лист формата А2. В буквальном переводе с фарси «десть» – рука или горсть. Почему так, не спрашивайте, может это как-то связано с размером локтя, короче хрен его знает. Естественно, тут каких-либо определённых форматов нет и в помине, размер дести гуляет плюс минус десять сантиметров и определялся размерами рамок в мастерских, изготовляющих бумагу. Оптовая единица – стопа включала двадцать листов и стоила шесть гривн. И это для бумаги средней паршивости! Цена на дорогие сорта для грамот и ярлыков начиналась от пятнадцати!
Кстати,