Первые твои семь переломов случились еще до того, как ты появилась в этом мире. Следующие четыре после рождения, когда медсестра забрала тебя от меня. Еще девять, когда тебя вернули к жизни в реанимации, после остановки сердца. Десятый: когда ты лежала у меня на коленях и я вдруг услышала треск. Одиннадцатый, когда ты перекатилась на бок и задела ручкой край кроватки. Двенадцатый и тринадцатый были переломами бедер, четырнадцатый – перелом большеберцовой кости, пятнадцатый – компрессионный перелом позвоночника. Шестнадцатый, когда ты спрыгнула с крыльца, семнадцатый, когда на площадке в тебя врезался ребенок, восемнадцатый, когда ты поскользнулась на конверте от диска, который валялся на полу. Мы до сих пор не знаем, что вызвало девятнадцатый. Двадцатый случился, когда Амелия прыгала на кровати, где ты сидела, двадцать первый – футбольный мяч сильно ударил тебя по левой ноге, на двадцать втором я узнала, что есть водонепроницаемый гипс, и купила столько, что хватило бы на целую больницу, а теперь все валялось в гараже. Двадцать третий случился, когда ты спала, двадцать четвертый и двадцать пятый, когда ты упала в сугроб и сломала оба предплечья сразу. Двадцать шестой и двадцать седьмой оказались сложными; перелом малоберцовой и большеберцовой кости, наружный, случился прямо в детском саду на празднике в честь Хэллоуина, и по иронии судьбы ты была в костюме мумии, бинты от которой я использовала, чтобы наложить шину. Двадцать восьмой случился, когда ты чихнула, двадцать девятый и тридцатый были переломами ребер о край кухонного стола. Тридцать первый – перелом бедра, где потребовались металлическая пластина и шесть шурупов. После этого я их не считала, вплоть до переломов в «Дисней уорлд», которым мы дали прозвища Микки, Дональд и Гуфи.

      Четыре месяца твои «ортопедические штаны» представляли собой двустворчатую раковину из гипса. Потом его поделили надвое и закрепили дешевыми зажимами, которые быстро ломались, поэтому я заменила их яркими липучками. Мы постепенно убрали верхнюю часть, чтобы ты могла сидеть, как моллюск на половине раковины. Предстояло тренировать мышцы живота и икроножные, которые заметно ослабли. Если верить доктору Розенбладу, тебе осталось провести «на дне раковины» еще пару недель, потом гипс оставляли бы только на ночь. Через восемь недель ты бы могла стоять с ходунками, а через четыре недели ходить сама в ванную комнату.

      Но главное – ты могла вернуться в подготовительную школу, частное заведение, где занятия проводили по два часа каждое утро на цокольном этаже церкви. Ты была на год старше других детей в классе, но так много пропустила из-за переломов, что мы решили оставить тебя еще на один год: ты читала как в шестом классе, но тебе требовалась социализация со сверстниками. Друзьями ты не обзавелась: дети либо боялись твоего инвалидного кресла и ходунков, или, что