Пламя моей души. Елена Счастная
Читать онлайн книгу.
вечер, отболел, а невольный страх пробирал от одной лишь мысли, чтобы с девушками знакомыми куда-то за городские стены пройтись: к реке, посекретничать, или пособирать листы земляники для душистых отваров. Тана ругала её, конечно, за это добровольное затворничество. Выгоняла каждый день хотя бы в саду пройтись: там-то, кажется, никто подкараулить не мог – и сопровождала постоянно везде.
Вот сегодня, чтобы отвлечь подопечную от нерадостных мыслей о возвращении в Логост, Тана позвала её по торгу пройтись: прибыло последний раз много купцов разных, которые и с севера на юг добирались через Велеборск, и в обратную сторону – никто не забывал в городе остановиться, чтобы и здесь поторговать. Как такую выгоду упустить? Принимал порой каждый день Доброга тех, кто желал благосклонность свою и признательность за то, что в Велеборске торговать разрешили, выразить. До отъезда принимала их Зимава, а теперь вот, кроме старшого боярина, и некому было. Совсем все в невзгодах своих и заботах погрязли. Но стража городская, что у ворот все обозы встречала, работала справно под надзором выученных десятников – а потому порядок в посаде оставался нерушимым.
Дажьбожье око сияло нынче жарко, едва прикрытое зыбкой, влажной пеленой облаков, предвещающих скорый дождь. Стояла духота в воздухе такая, что казалось, будто даже волосы от неё постепенно намокают, а одежда тяжелеет, оттягивая плечи. Похоже, и сама Тана пожалела о том, что пришлось выбраться из детинца.
Они с Вышемилой прошли по усыпанной ореховой шелухой улице почти до стены городской, а там уж на торг вывернули. И тут же охватила ко всему прочему их суета здешняя – со всех сторон. И запахи: печива да пыли, стали, нагретой под Оком, и пота. То и дело слышались говоры непонятные, хоть и знакомые. И с берегов южного моря заезжали сюда торговцы: оружие своё предложить, не столько в бою местным воинам привычное, сколько диковинное и украшенное дивно. Хоть и дорогим было оно, да охочие до него всегда находились: за них порой и золота-серебра отсыпали столько, сколько сам клинок весит вместе с ножнами. И ткани хитровытканные да окрашенные травами теми, что в здешних краях не растут, мелькали яркими пятнами то тут, то там. За ними-то и охотились порой девицы, у кого кошель не пуст, кто мог позволить себе купить отрез: на рубаху праздничную – вышить да подол с рукавами и воротом после украсить. А то и на очелье в приданое. Боярыни с дочками присматривались к перстням с диковинными самоцветами в них, что сияли и переливались в лучах светила так, что аж слепило глаза. Но всё ж чаще ставили на Велеборском торге прилавки купцы, что на том же языке разговаривали. Лишь по говору да одежде можно было понять, с какой стороны прибыл.
Остановилась Вышемила у одного такого прилавка с обручьями широкими: бронзовыми да серебряными – женскими и мужскими, на солидную руку. В таких и княжичу не зазорно появиться. И смотреть бы на более тонкие – для девичьей руки предназначенные – а взгляд всё к ним возвращался. И мысль в голове расцветала всё яснее: Ледену бы подарок сделать. Вышемила потянулась даже за