Юлий Цезарь. В переводе Александра Скальва. Уильям Шекспир
Читать онлайн книгу.
он сказал… по-гречески.
КАССИЙ
С каким-то результатом?
КАСКА
Нет, если сообщу такое, больше никогда вам не смогу
в лицо смотреть: но те, кто понимали,
друг другу улыбались и качали головами, для меня же
всё это было… греческим. Я мог бы рассказать
другие новости: Марулл и Флавий за срывание регалий
со статуй Цезаря приговорены к молчанью.
Прощайте. Было больше глупостей, но всех не помню.
КАССИЙ
Со мной поужинаешь вечером сегодня, Каска?
КАСКА
Нет, я уже пообещал.
КАССИЙ
Так, завтра отобедаешь со мной?
КАСКА
Да, если буду жив, а ты не передумаешь, а твой обед
того достоин будет, чтобы съесть.
КАССИЙ
Добро: я буду ждать тебя.
КАСКА
Да, жди. Прощайте оба.
КАСКА уходит
БРУТ
Каким же грубым стал у парня нрав!
А в школе был такой живой характер.
КАССИЙ
Таким себя являет и сейчас
В любом отважном и достойном деле,
Как бы ни притворялся грубым он.
А грубость – для его ума приправа —
Даёт переварить его слова
Мужскому вкусу с бо́льшим аппетитом.
БРУТ
Да, это так. Пойду, на этот раз.
Со мной поговорить захочешь завтра,
Приду к тебе, а коль желанье есть,
То приходи ко мне домой, ждать буду.
КАССИЙ
Приду. Пока обдумывай сей мир.
БРУТ уходит
Брут, благороден ты, но всё ж, я вижу,
Что можно отклонить и твой металл
От форм его. Поэтому так важно,
Чтоб вместе были честные умы.
Ведь кто же устоит перед соблазном?
Я Цезарю нелюб, но Брут – любим:
Будь Брутом я сейчас, а он будь Кассий,
Меня не убедил бы. Нынче в ночь
Заброшу Бруту в окна, в разных текстах,
Как будто бы, от нескольких людей,
Я письма, все с уклоном к лучшим мненьям,
Что Рим о нём имеет, намекнув
На властолюбье Цезаря искусно.
Тогда, хоть Цезарь сядь ещё прочней,
Его стряхнём, иль ждать нам худших дней.
Уходит
СЦЕНА III. Улица
Гром и молния. Входят с противоположных сторон КАСКА с обнажённым мечом и ЦИЦЕРОН
ЦИЦЕРОН
Привет. Провёл ли Цезаря домой?
Что запыхался, Каска? Что так смотришь?
КАСКА
А ты не тронут, если вся земля
Дрожит, как зыбь? О, Цицерон! Я видел,
Как в ураган треклятые ветра
Сплетённые дубравы раздирали,
Как дыбился великий океан,
Стремя себя возвысить