Пуанты для дождя. Марина Порошина
Читать онлайн книгу.
смотрел то на кота, то на водку, плескавшуюся на самом донышке бутылки, то на горсть таблеток, лежавшую рядом с кучкой пустых блистеров.
Надежда Петровна с первого этажа любила вторники. Однажды, домывая за гостями посуду на кухне, она услышала, как в гостиной хозяин пел под гитару, там слова такие смешные: «Приходи ко мне, Глафира, я намаялся один, приноси кусочек сыра, мы вдвоем его съедим». Она почему-то стразу представила, что Глафира – это крыса, и тащит она кусочек сыра своему приятелю. Причем приятель не крыса, а вообще непонятно кто. Пакость, а смешно. Выключила воду и стала дальше слушать, а там припев: «Лучше быть сытым, чем голодным, лучше жить в мире, чем в злобе…»
– Так оно, – покивала Надежда Петровна, соглашаясь.
– «Лучше быть нужным, чем свободным, это я знаю по себе», – допел голос, и в комнате все засмеялись, захлопали.
– А это глупости, – отмахнулась Надежда Петровна. – Вот я всем нужна, тому подай, за тем убери, тут прибери, там приготовь, и ни спасибо тебе, и ничего, а только опять насвинячат. А вот свободным – это да. Лучше свободным. Сидишь себе, по сторонам поплевываешь, и никому ничего не должен.
Сколько лет прошло, а мнения своего она так и не изменила. Так вот, по вторникам она чувствовала себя одновременно и нужной, и свободной, что в принципе трудносовместимо. Но по вторникам у нее получалось. Она просыпалась, испытывая приязнь ко всему окружающему: солнцу, заглядывающему в окно или накрапывающему дождику, столетнику и фиалкам на подоконнике, стареньким обоям с давно выцветшими розами, висевшим на стене картинкам из журнала «Экран» с любимыми артистами: молодые и красивые Тихонов в эполетах, Рыбников в кепке, Лановой в генеральской форме, Михалков с усами и Ален Делон просто так, без ничего – улыбались ей в ответ. И даже сын Пашка, похрапывающий в гостиной на уже давным-давно маловатом для его туши стареньком диванчике, утром во вторник ее не раздражал. Пусть дрыхнет, она ему сегодня ни завтрак подавать не обязана, сам, голубчик, а у нее сегодня дел по горло. И в предвкушении этих дел Надежда Петровна, мурлыкая под нос песенку, варила себе кашу, болтала в чашке растворимый кофе, а после чинного завтрака в приятном одиночестве будила вечно всем по утрам недовольного Пашку (если сынок снисходил до работы в тот период) и садилась к зеркалу наводить марафет. Выкручивала бигуди, укладывала прядки, карандашом рисовала брови, брала помаду… нет, помаду перед самым выходом.
Потом одевалась – ну уж не то чтобы нарядно, но пристойно: брючки, блузка, фартук, все чистое-выглаженное. Драные растоптанные тапки меняла на босоножки, вот теперь чуть-чуть помады… красота!
– Пашка, я ушла!
– Куда? – каждый раз спросонья удивлялся сын.
– На работу! – сердилась Надежда Петровна. – Не ты один работничек у нас, а то давно с голоду бы померли!
– А я бы бросил вообще, ну ее, работу эту, – ухмылялся сын. – Скорей бы пенсия. Вот из дому бы не вышел, сидел бы и телевизор смотрел, красота! Хорошо вам,