Вероятно, я зря переживала.

      Переговорила с актерами, которые выступали здесь уже не первый год, каждый из них оказался вполне себе нормальным пацаном (пусть меня немного и смутило, что танцоры этого номера были только мужчины, а меня позвали разбавить их коллектив на место уволившейся единственной девчонки). Но это были простые студенты, которые хотели поднакопить деньжат. Кто на саму учебу, кто на развлечения, а кто-то на машину.

      У каждого была своя определенная цель, и они не считали постыдным танцевать в полуголом виде на виду у множества незнакомых людей, которым их телодвижения были как красная тряпка для быка. Если переиначить, то возбуждали.

      Вся идея танца сводилась к тому, чтобы подогреть интерес гостей, заставить их цепляться взглядом за покрытые маслом тела, спотыкаясь на обязательных атрибутах выступления.

      – Пойми, Диана, мы не стриптизеры. Они раздеваются постепенно. Мы сразу выходим в готовом образе. И отрабатываем только художественные номера. Танец. И все. Никакой пошлости, если не считать саму атмосферу и наши заигрывания со стоящими под клетками. Сами клетки, кстати, расположены так, что каждый артист находится в идеальном положении: если захочет, до него будет не дотронуться. А если пожелает… никто не мешает опустить руку, чтобы забрать признательность от гостя, – вводил меня в курс дела один из актеров.

      – И засунуть себе в трусы? – Скептически подняла брови, понимая, что в этом аспекте, кажется, Виктор не так далеко от стриптизеров и ушел.

      – Если пожелаешь. – Он пожал плечами. – Но мы, вообще-то, цепляем на верх клетки маленький рюкзак, куда перекладываем вознаграждение.

      – Черт. Извини, не знала. – Подняла руки.

      Виктор, продолжая растирать по внушительным бугристым мускулам масло, хмыкнул.

      – Это легкие и быстрые деньги. К тому же, как только доходишь до определенной точки, можешь развернуться и уйти. Илюха, вон, копил на операцию для отца. Накопил, отправил