Я прикинусь сибирским валенком,

      Когда ветер слезой из глаз,

      Когда знаешь всё о проталинках,

      Но по горло в снегу увяз,

      Я приду, коль запахнет жареным:

      Теплый валенок в жгучий снег,

      У своей судьбы на экзаменах

      И с надеждою на успех.

      Мимо пусть каблучки все модные:

      От мороза покруче дрожь.

      Ведь зима такая холодная,

      Как без валенок ты живешь?

      Я прикинусь сибирским валенком,

      И Господь мне простит тот грех,

      Ты же сразу поймешь, не маленький:

      Для тебя я теплее всех.

      Сложились звезды не про нас,

      Тобой я не целована,

      В цветы не прячу радость глаз —

      Я с грустью окольцована,

      Но попрошу случайность я

      На подвиг изготовиться

      И подтянуть к нам радость дня,

      Где сможем познакомиться,

      Ведь звезды, звезды далеко,

      Не сразу и дотянутся,

      И это, скажем, не легко,

      А в жизни все случается,

      Столкнемся мы в толпе с тобой,

      Как будто на тропиночке,

      Махнут нам звезды вслед рукой:

      «Живите, половиночки!»

      Прощаю жизнь за все ее подставы.

      За все трамваи, что застряли в пробках,

      За все надежды, павшие в обманы,

      За ерунду в подарочных коробках,

      За Новый год под одеялом теплым,

      За кошелек, обиженный грошами,

      За то, что в дождь я до костей промокла.

      За кошку, пробежавшую меж нами,

      За те цветы, что в магазине вяли,

      За то, что слишком поздно гасла люстра,

      За то, что поддавалась я печали,

      За то, что притворялась я искусно.

      За зеркало, разбитое бедою,

      За шелк иллюзий и подружек козни,

      За все, что не случилося со мною,

      За то, что начинать от печки поздно.

       Прощаю? Нет! Ее благодарю,

       Ведь трудный вечер находил зарю,

       И каждый день, даруя солнца свет,

       Мне слал урок, надеясь на ответ.

      Коварная зима двадцать второго года

      Из тайных закромов метели извлекла,

      А может, у нее теперь такая мода —

      Крутить хвостом снегов аж с ночи до утра…

      И Питер утонул в снегах непроходимых,

      Машины замело. Кто может откопать?

      И тащимся в метро, а путь по снегу длинный,

      А дворник заболел или решил удрать.

      И каждый день растут сугробы-великаны,

      Дорогу перейти, себя преодолев,

      Наверно, смог бы конь, а мы, как тараканы,

      Пытаемся ползти чрез снежный беспредел.

      Прогневались Боги, забили тревогу,

      Что люди всесильны, а сильным – дорогу,

      И