От Кремлёвской стены до Стены плача…. Борис Барабанов
Читать онлайн книгу.
а их надо быстро разгрузить, он и мотался там. Грузчиков нет, надо мобилизовать всех сотрудников на разгрузку вагонов, у нас все на общественных началах. Комбинат расширялся, нужны материалы. В тайге выделили часть леса, у комбината лесосека. Лес пилили, сплавляли по Оби и обрабатывали. Отцу приходилось часто туда ездить, на эту лесосеку, и оттуда он привозил отличную стерлядь.
А нам надо было в школу идти, меня записали в четвертый класс, а и так из сельской школы, да еще, считай, первое полугодие пропустил. Пошел я в четвертый класс, учителя говорят:
– Что-то мы не поймем, вроде бы для четвертого класса он не дотягивает, а третьего у него вроде больше знаний, чем у наших учеников.
Потом начались диктанты серьезные, все по городской программе. Она отличалась от сельской, и поэтому посыпались у меня двойки, и грамотность закладывалась с детства. Я мог, например, в таком предложении «карета подъезжала к подъезду» налепить всякого: и без твердого знака «подезжала» написать. Учителя говорят:
– Да, он, наверное, не перейдет в следующий класс, наверное, может его пересадить в третий? А то он как-то вроде не тянет.
Мама пришла в школу, они с ней поговорили и решили: «Да ладно, пусть он учится в четвертом классе, тут осталось всего ничего». Четвероклассники по программе ушли вперед, а я полгода не учился. С математикой не было проблем, а с литературой и русским языком были, конечно, загвоздки.
Я так кое-как «доковылял» до конца года, и на следующий год опять пошел в четвертый класс. Поэтому я по сравнению с другими сверстниками на год вроде как должен оканчивать школу позже. Я уже рассказывал, какой у меня стресс произошел после гибели любимого человека моей учительницы, я ее очень жалел, и старался хорошо учиться.
Так и здесь, я уже начал работать над собой серьезно, а мама за этим присматривала. И когда уже пришел на следующий год в четвертый класс, начал программу с нуля. От этих хвостов избавился. Стали у меня четверки, пятерки. Почему-то меня классным организатором учительница назначила.
Мне надо учиться, как следует, не отвлекаться, а она мне еще повесила общественную заботу. Классный организатор – это вроде старост в классе – дали мне дисциплинарный журнал, в этом журнале я должен всех записывать, кто плохо себя ведет, на уроках разговаривает. Такие были порядки.
Школа меня поразила этими своими порядками. Классная руководительница всегда говорила:
– Вы должны войти в школу или, если на улице директора увидите или преподавателя, вы должны снять шапку, поклониться, сказать: «Здравствуйте, Павел Иванович» или как-то, вежливо, и потом только одеть шапку. В школе шапку сразу снимать надо, старшим не грубить». Так нас учили хорошим манерам.
Дали мне дисциплинарный журнал и записывай. Как же я должен записывать? Я кого-нибудь запишу, выйду из школы, а у нас такая публика училась, что они с уличной шпаной тесно связаны были. Попробуй я кого-нибудь запиши, мне так накостыляют, да и пытались накостылять, что мало не покажется.
В