От Кремлёвской стены до Стены плача…. Борис Барабанов
Читать онлайн книгу.
спасибо евреям добились, чтобы в субботу не работать. Они по своему талмуду не должны работать в субботу. В выходной день на озеро ездили, но там рыба не клюет, но хоть тресни. Наверно, мы не знали, как ее ловить. Рыба в озере была.
Кто-то предложил, давай ее потравим немного борной кислотой. Закатали кислоту в тесто, разбросали, подействовало через некоторое время, всплыли, боком довольно крупные рыбины. Мы к ней только на лодке подъедем, хотим ее рукой взять, а она хоп – и ушла. Сачок надо было иметь. Она, говорит, заснула, а потом она очухается и уплывет вообще.
На практике был парень из нашей группы. Его определили на буровую. Старые буровики любили над молодыми людьми подшутить. У нас говорят, клемальера сломалась, иди принеси со склада, а кладовщик знал эти штучки, положит в ведро старых железяк, он и несет км два на буровую. А эти наставники хохочут, как говорится, изучал бурение.
Приехал настоящий пароходчик седьмого разряда с молодой женой. Раиса хотела и меня на буровую поставить, но в это время мы должны были пройти глубокий шуфр и отобрать технологическую пробу из чистых известняков. А взрывать известняк нельзя, потому что, если взорвешь, механические свойства нарушатся, и будет непонятно, можно его в строительстве применять, или он развалится, как песок.
Поставили меня к этому проходчику воротовщиком. У него седьмой разряд, у меня – второй. Месяц отработал, посчитали, получил получку я ровно три рубля, а остальные деньги он загреб. А что делать? Практика, хвост не поднимешь. В общем-то справедливо, все равно у меня сил не было, чтобы копать, как он. Он всю жизнь копал, проходчиком работал, а до этого был золотарем.
Я думал, что он золото искал, а, оказывается, он выгребные ямы туалетные чистил и в бочку черпаком заливал, наливал, а лошади отвозили в определенное место и выливали все эти нечистоты. В Петербурге, не где-нибудь. Не везде до войны канализация была. Были и такие места. В народе этих ассенизаторов золотарями звали.
Говорят, что бывает, когда заливают дерьмо, смотрит мужик, а там золотое кольцо. Кто-нибудь уронит в человеческие испражнения что-нибудь дорогое, кто ж туда полезет искать его, а ассенизатор находит. Вот и стали их звать золотарями. Так вот этот золотарь потом стал пароходчиком работать. Здоровый пожилой мужик, а жена у него молодая. Они комнатку сняли в доме, жили, и он работал, получал он прилично. Поскольку я у него был воротовщиком, я поднимал огромные глыбы известняка, а мы дошли до коренных отложений, проходчик сидит внизу, а я на поверхности.
Чтобы ворот не пошел в обратную сторону, и глыба не упала проходчику на голову, было устройство: хроповик с собачкой. Иногда я эту собачку снимал. А он говорит:
– Твою мать, одень собачку и все.
За нашей работой смотрел десятник. Ох, как я ему завидовал этому десятнику. А десятник – это бугорок, от рабочих чуть повыше, но он нихрена не копал сам-то. И вот он ходит и учитывает наш труд. Делать ему нечего, ходил, гулял. В овраге клубника росла дикая, и он натрескается этой клубники и ходит. Он не был привязан к шурфу, мог свободно ходить.
Принес он однажды фибровку, каску