Девушки причесали Арию, уложили ей волосы, покрыли голову лёгким платом из тонкого шёлка. Не подобало замужней женщине ходить простоволосой.

      Молодая царица бесцельно бродила по коридорам и комнатам дворца, осматривалась. Привыкать придётся, здесь теперь пройдёт её жизнь. Челядь убирала остатки пиршества, устраивала упившихся гостей на ночлег. Ария искала магистра, а наткнулась на Ливия, который искал её.

      Узнала, что Арий Конрад покинул остров на рассвете, огорчилась почти до слёз. Ливий вдохновенно врал, что Бессмертному позарез нужно исполнить какой-то обряд, что он шлёт ей свои пожелания быть мужественной и помнить, чему учил её, что они увидятся вскоре. Подошла бледная, молчаливая Демира, стояла рядом, слушала. Потом простились, и юная государыня проводила своих сродников до пристани.

      Обратно ехала по пустым улицам города с полной сумятицей в мыслях. Не следовало думать сейчас о Феаноре, не должно быть в её помыслах ничего плотского, вся сила должна быть направлена на грядущую битву.

      «Если собираешься свершить нечто важное, храни телесную чистоту, – всегда говорила королева, – властные порывы плоти задавят полёт твоего духа, он ослабнет, и ты не сможешь осуществить задуманное».

      Их поцелуй утром, прикосновения его рук, его мягкий, вкрадчивый голос разбили стену, которую воздвигла Ария, страшась брачной ночи. Но хорошо, что он не поддался соблазну. Если бы это случилось, душевных сил на битву с Дагоном у неё бы точно не осталось.

      Царица спешилась, взбежала по ступеням крыльца, пошла искать Феанора. Нужно было поговорить о Дагоне, сходить на пристань, узнать, откуда выходит он, где снимает свою страшную жатву. И – это было бы нужнее поцелуев и объятий – потренировать силу удара.