Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий. Лариса Черкашина
Читать онлайн книгу.
Вольтер своего героя: «великий государь», «творец новой нации», «превосходнейший адмирал», «лучший лоцман на севере Европы», «превосходный плотник». В историю России император Пётр I вошёл как неутомимый труженик и преобразователь всех её основ.
Славному философу принадлежит и парадоксальная мысль – выбить на посмертном памятнике: «Здесь лежит тот, кто задумал написать историю Петра I». Воистину дерзновенная мечта!
…Пушкин мыслил завершить историю царствования Петра Великого за недолгий срок, приступив к ней вплотную в конце 1834-го. Но огромность работы, некая её безбрежность, не позволила осуществить задуманное. То был титанический труд, почти нереальный для исполнения одним человеком. Знакомец поэта, историк Михаил Погодин сумел постичь значимость того, что успел проделать Пушкин: «В последние годы… Пётр Великий занимал всё его внимание. С усердием перечитал он все документы, относящиеся к жизни великого нашего преобразователя, все сочинения о нём писанные».
Егор Егорович Келер, действительный статский советник, академик и археолог (именно через него Пушкин познакомился с библиотекой Вольтера в Эрмитаже), запомнил слова поэта, гостившего у него в декабре 1836-го: «Я до сих пор ничего ещё не написал, занимался единственно собиранием материалов: хочу составить себе идею обо всём труде, потом напишу историю Петра в год или в течение полугода и стану исправлять по документам».
Не сбылось. «История Петра» осталась незавершённой, хотя Пушкин и полагал вскоре окончить сей труд. Уже разворачивалась перед глазами поэта величественная и грозная картина царствования Петра Великого.
Григорий Александрович Пушкин, внук поэта, давший новую жизнь затерянной рукописи. 1915 г.
Буквально за неделю до роковой дуэли Пушкин, печалясь, говорил Плетнёву, что цензура не позволит издать его «Историю Петра». И вот что поразительно: на самом краешке жизни, накануне смертельного поединка – 25 и 26 января, – поэт вместе с Александром Тургеневым разбирал архивные свидетельства, в частности донесения французских послов при дворе Петра I. Как кручинился после Александр Тургенев, что не успел Пушкин завершить начатое: «Он… знал и отыскал в известность многое, чего другие не заметили. Разговор его был полон… любопытных указаний на примечательные пункты и на характеристические черты нашей истории»!
Ему вторил и князь Пётр Вяземский: «В Пушкине есть верное понимание истории… принадлежностями ума его были: ясность, проницательность и трезвость. Он не писал бы картин по мерке и объёму рам, заранее изготовленных, как то часто делают новейшие историки для удобного вложения в них событий и лиц, предстоящих изображению…»
Смерть Пушкина обозначила и предел его разысканиям. Но всё же исторический труд был почти завершён, и верный Жуковский немало порадел, дабы предать его гласности. Однако усилия поэта-царедворца не увенчались успехом – последовал запрет императора: некоторые авторские