Загряжский субъект. Василий Воронов
Читать онлайн книгу.
называется, а есть нечего. Да и выпить – с гулькин нос! Антонина, жарь рыбу! Уважаемый человек пришел (это он про меня) – а окромя яблок…
Антонина Светличная высунула из кустов лисью мордочку, ехидно ощерилась:
– У Дрюни ни муки, ни масла – жарь рыбу! На твоем сале, что ли?
Курлюк колыхнул подбородком к хозяину.
– Дрюня, слышал – масло! Да лампасы сними, дурак, ты не в церкви.
Народ зашевелился. Из холодка выползли еще двое, чиновники по особым поручениям, похожие друг на друга, как Бобчинский и Добчинский. Маленькие, звероватые, услужливые.
Курлюк встал, разминая окорока, от затылка перекатились стриженые складки.
– Доктор! – зычно призвал он. – Зови спонсоров.
Чехонька качнулся болванчиком, мгновенно выпрямился на шарнирах и юркнул в домик под камышом. Курлюк ногой подкатил две тополевые плахи.
– Садись, Афанасьевич! Сейчас спонсоров потрясем, Антонина рыбу поджарит, выпьем и комедию ставить будем. По случаю праздника.
– Какую комедию?
– Э-э, увидишь…
Из домика вслед за Чехонькой вышли Гаврила Певзнюк, редактор «Загряжских ведомостей», бритый наголо, с вислыми запорожскими усами и важный государев человек, начальник таможни Пантелеймон Пантелеймонович Курочка. Оба сонные, угрюмые. Они частенько залегали у Дрюни на два-три дня.
Курлюк был прирожденным режиссером. Он сурово оглядел чиновников с головы до ног.
– Почто от народа ховаетесь, яко отшельники? Где отец Амвросий?
– Почивают, – буркнул Певзнюк, позевывая.
– Буди, зови!
Чехонька, согнувшись, опять нырнул в домик.
Отец Амвросий с постным лицом и девичьими черными глазами вышел в исподнем, почесывая поясницу.
– Звали, Гаврила Фомич?
Курлюк ходил взад-вперед, заложив руки за спину, как старшина перед новобранцами.
– Я позвал вас, господа, потому что жрать нечего. Пантелей! – обратился он к Курочке. – Бери машину – и чтоб через полчаса привез корму. Да как следует, ты знаешь. Отец Амвросий, поди облачись, негоже в подштанниках. А вы, ребята… – Курлюк кивнул услужливым чиновникам, – накрывайте столы, несите посуду. Да умойтесь, причешитесь, нехристи, ради праздника.
Хорошо было в саду. Солнце плело кружевные тени, в густой листве тенькали мухоловки, жужжали пчелы, большие мохнатые бабочки кружились над мальвами. Розовые груши млели среди глянцевой листвы, краснобокие яблоки гнули ветки к земле. Густой мятный аромат стлался по траве, волнами перекатывался по саду. В холодке под деревьями две овчарки вырыли ямки поглубже и лежали, высунув языки. Круглоголовые щенки кувыркались по их спинам, повизгивая и перебрехиваясь.
Наши загряжцы, спасались на даче, скрываясь от жен, от начальства и чужого глаза. Курлюк и Дрюня были верховными жрецами. Прислуга приходила только утром. Что тут происходило, она могла судить по количеству выпитого, выкуренного,