Новак Джокович – герой тенниса и лицо Сербии. Крис Бауэрс
Читать онлайн книгу.
Джокович изо всех сил старался, чтобы все, с кем ему доводилось общаться, чувствовали, что они ему очень нравятся.
Между игроком и тренером складываются странные отношения. Бывают тренеры, которые становятся проклятием для одних игроков, но с другими у них возникает союз, словно заключенный на небесах. Нужны особые флюиды, возможно, подходящий момент для знакомства. Для некоторых игроков Генчич могла оказаться катастрофой – кто-то из них мог так и не стать чемпионом только потому, что его учила Генчич, а не тренер, придерживающийся более традиционных, стандартных методов. Но Джоковичу повезло с тренером.
Даже в те месяцы жизни, которые оказались для нее последними, Генчич не называла себя профессиональным тренером. «Я не профессионал, потому что это означает работу за деньги, а я за деньги никогда не работала, – говорила она. – Деньги мне не нужны, потому что я тренирую детей. Я соглашаюсь заниматься с ними, даже если их родители не в состоянии платить. На протяжении почти всей моей жизни в Югославии и Сербии у меня были отличные теннисные корты, потому что все расходы в школе тенниса брало на себя правительство. Мы могли закупать через школу теннисные мячи, ракетки, струны для них, государство оплачивало тренерскую работу».
В каком-то смысле Генчич была милой чудачкой. Даже когда ей было уже за семьдесят, она проводила на корте по 10 часов в день, тренировала и руководила другими тренерами, и поток детей, желающих учиться играть в теннис у нее, не иссякал. Каждый день ее обед состоял из одних и тех же блюд – батон хлеба и литр кефира. Однажды на день рождения ученики вместе с родителями в качестве дружеской шутки подарили ей те же самые литр кефира и батон.
Официально Генчич была первым тренером Джоковича – женщина, научившая его играть в теннис. Когда ему минуло двенадцать и он начал заниматься с другими белградскими тренерами, а также периодически обучаться в школе Ники Пилича в Германии, Ека стала просто другом и бывшим тренером. Джокович часто навещал ее; но с тех пор как он регулярно стал играть в турнирах, у него оставалось все меньше времени для встреч с Генчич. После его совершеннолетия целых четыре года он вообще не виделся с ней. Генчич говорила, что все понимает, но чувствовалось: продолжительные периоды разлуки тревожат ее. В это же время у Джоковича вошло в привычку упоминать в интервью сербскому телевидению или радио какие-нибудь классические музыкальные произведения. Иногда он говорил: «Мне нравится слушать Чайковского» или называл другого композитора. Генчич считала, что таким образом Джокович дает ей понять, что думает о ней, даже когда у него нет времени поддерживать с ней связь. Как-то, говоря с ней, Джокович подтвердил, что так и было задумано – неизвестно, сказал ли он это просто для того, чтобы порадовать пожилую женщину, к которой питал безмерные привязанность и благодарность, но хотелось бы верить, что упоминания