Отпускник Дубков все ещё сомневался в том, что делает, когда поезд плавно тронулся с места, а за окном, постепенно ускоряясь, замелькали привокзальные постройки, стоящие на запасных путях вагоны, жилые дома, мосты и бесконечные рельсы.

      – Простите, тут не занято?

      Молодая девушка, слишком худая для огромной сумки, что она держала в руках, указывала на сиденье напротив.

      – Кажется, нет. – Дубков зачем-то оглянулся, словно проверяя, не претендует ли кто другой на кресло.

      – Ох, это отлично. А то мне достался ужасный сосед! – щебетала внезапная попутчица, устраиваясь на новом месте. – «В меру упитанный мужчина в полном рассвете сил», – как заверял он сам. Но, скажу вам, он просто ужасно толстый. И ужасно пьяный.

      Девушка приткнула необъятную сумку под столик, прислонила к стенке зонтик и, устало вздохнув, сняла шляпку. Майор Дубков во все глаза глядел на это чудо: синеглазая, большерукая и большеногая, немного нескладная, словно молодой неуклюжий лабрадор. А эта шляпка и огромный зонт-трость – такое в их безоглядно-модном мире днём с огнём не сыщешь!

      – Кажется, дождь собирается, – неожиданно для себя самого выпалил майор.

      – Что? – Девушка удивленно посмотрела на него и перевела взгляд за окно, где купались в солнечных лучах золотистые поля. Ни единого тёмного пятнышка в небесной лазури. – Кажется, не собирается, – растерянно заключила она.

      – Простите. – Дубков стушевался. – Я про ваш зонт.

      – Ах, это! – Девушка махнула рукой. – Маман вручила. Всё беспокоится обо мне. Знаете, она бы с удовольствием и шарф с варежками упаковала. Хорошо, что не вошли в сумку. Кстати, Маша.

      – Майор Дубков.

      – Надеюсь, «майор» – это всё же не имя.

      – Петя… Эээ, Саша.

      Маша рассмеялась.

      – Экий вы рассеянный, товарищ майор!