Web 3.0. Практика. Владимир Попов
Читать онлайн книгу.
При этом им удалось собрать только 30% от общего количества инвестиций, остальные профинансировали качественные проекты». Если разобрать логическую структуру данной фразы, то получим следующее:
• речь идёт о 80% в количественном выражении;
• и о 30% – в денежном;
• но, таким образом, получается, что на самом деле финансирование получили 70% качественных ICO и лишь 30% – скамовых. Эта цифра полностью вписывается в правило «30-40-30» и даже улучшает его.
Согласно исследованию Бостонского колледжа (вплоть до мая 2018 г., то есть до конца эпохи ICO), которое включало 2 390 ICO, лишь 56% из проанализированных сервисов были закрыты. То есть на успешные остаётся 44%, что, опять же, входит в обозначенное правило. При этом закрыты не значит обманули кого-то.
Тезис №2. 80—90% ICO – скам? Обратимся снова к исследованию: на этот раз от ICO GLOBAL MARKET STATS. Из 1 002 проектов первого полугодия 2018 г., собравших суммарно $17 400 000 000,00, 279 не дошли до softcap (до нижней планки предполагаемых сборов, необходимых для запуска проекта), а ещё 140 оказались мертвы, забрав с собой $2 448 000 000 «инвестиций». При этом 583 проекта, получив от контрибуторов $14 952 000 000, до сих пор активны. Итого: как указано выше, 30% можно отнести к скаму (с огромной натяжкой) по исследованию ICS SG и 14% согласно статданным ICO GLOBAL MARKET STATS.
Вывод: показатель «скамовости», включая объективные и субъективные скамы (первые – те, где фактическая смерть проекта наступает из-за неполучения объективных данных командой в силу неопытности и других факторов, вторые – собственно мошеннические проекты), – 14,1%. То есть ситуация противоположна выдвинутой гипотезе о «засилии рынка ICO мошенническими схемами и продуктами».
Для более полной картины оценим также итоги 2017 г., когда хайп ICO был в пике. Сравним эти показатели с другими отраслями.
В VC: самый известный пример — крах доткомов в 2000 г. По неверифицируемым данным, показатель провальных проектов (по критериям ICO-рынка – объективные скамы) составил 50%. При этом, если сюда добавить те компании, которые получили рефинансирование, реструктуризацию долга и прочие финансовые «льготы» (чего ещё не случалось на рынке ICO), то цифра будет колебаться в районе 75—88%.
В банковском кредитовании: процент невозвратных кредитов (что равносильно части группы «мёртвых» ICO) по разным данным в мире составляет от 3,5% до 20%.
В краудфандинге процент субъективного скама оценивается от 0,01% до 1% благодаря вмешательству платформ в процесс модерации и конечного распределения средств. Но этот показатель близок к развитым платформам, таким, как Kickstarter или Planeta.ru, в то же время по обобщённым данным о 21 платформе – 4 из них мертвы, что составляет 19%.
Вывод: слухи о «невероятном потоке скама» в сфере ICO остаются ничем не обоснованными, если брать во внимание не только абсолютные, но и относительные показатели (сравнение рынка с иными сегментами).
Тезис №3. Все ли получают деньги? Ещё один популярный миф в криптоиндустрии о том, что «доля успешных проектов невелика».
По ежемесячным