Камо грядеши. Генрик Сенкевич
Читать онлайн книгу.
была в белом, поэтому ее легко можно было заметить. Свободной рукой Атакин стал кутать ее в свой плащ, как вдруг страшные клещи сжали его руку, а на голову словно камень обрушилась какая-то сокрушающая глыба.
Он рухнул на землю, как вол, которого ударили обухом перед жертвенником Юпитера.
Рабы почти все лежали на земле, иные спасались, попрятавшись в темноте за углами домов. На месте осталась поломанная в свалке лектика. Урс уносил Лигию к Субурре, его товарищи поспешали за ними, постепенно исчезая вдали.
Уцелевшие рабы стали собираться перед домом Виниция и совещаться. Не решались войти. Вернулись снова к месту свалки, на котором нашли несколько мертвых тел и среди них Атакина. Он еще вздрагивал, но после недолгой агонии выпрямился и застыл.
Тогда они взяли его тело и, вернувшись, снова остановились у входа в дом.
– Пусть Гулон войдет первым, – раздалось несколько голосов, – он весь в крови, и господин его любит, – ему менее опасно, чем нам.
Германец Гулон, старый раб, вынянчивший некогда Виниция, достался ему от матери, сестры Петрония. Он сказал:
– Хорошо, я буду говорить, но войдем все вместе. Пусть не на меня одного обрушится его гнев.
Виниций выходил из себя от нетерпения. Хризотемида и Петроний подсмеивались над ним, а он ходил по атриуму крупными шагами взад и вперед, повторяя:
– Они должны сейчас войти в дом!
И хотел бежать навстречу, а те удерживали его.
Вдруг раздался топот и в атриум вбежала толпа рабов; упав около стены, они подняли руки кверху и завыли дикими голосами:
– Ааа!.. Ааа!
Виниций кинулся к ним.
– Где Лигия? – закричал он страшным, изменившимся голосом.
– Ааааа!..
Вдруг Гулон выдвинулся вперед со своим окровавленным лицом и жалобно воскликнул:
– Вот кровь, господин! Мы защищались! Вот кровь! Вот кровь!..
Он не успел кончить, Виниций схватил бронзовый светильник и одним ударом раскроил череп старого раба, потом схватил себя за голову обеими руками, прохрипев:
– Увы мне! Горе мне, несчастному!
Его лицо посинело, глаза закатились, пена появилась на губах.
– Розог! – завопил он нечеловеческим голосом.
– Господин! Аааа! Аа! Сжалься! – стонали рабы.
Петроний встал с выражением гадливости на лице.
– Пойдем, Хризотемида! – сказал он. – Если тебе хочется смотреть на мясо, то я велю открыть лавку мясника на Каринах.
И он вышел из атриума.
А в доме, украшенном зеленью плюща и мирт и убранном для пира, через минуту раздались вопли и стоны рабов и свист розог, которые слышны были почти до утра.
XI
Этой ночью Виниций не спал совсем. После ухода Петрония, когда стоны истязаемых рабов не могли утишить его боли и бешенства, он взял толпу других рабов и во главе ее поздней ночью отправился на поиски Лигии. Он был на Эсквилине, потом на Субурре, на Злодейской улице и по всем прилегавшим переулкам. Обойдя вокруг Капитолий,