Брокен-Харбор. Тана Френч
Читать онлайн книгу.
и Диной я не могу. Просто не могу.
Приступы у Дины продолжаются от трех дней до двух недель. На такой случай я всегда приберегаю отпускные дни, и О’Келли ни о чем меня не спрашивает, но в этот раз отгул он мне не даст.
– А папа? – спросил я. – Хоть один раз? Может, он…
Джери промолчала. В моем детстве папа был осанистым и поджарым. Он любил выносить категоричные, непререкаемые суждения: “Женщина может влюбиться в пьяницу, но никогда не будет его уважать. Лучшее лекарство от дурного настроения – свежий воздух и упражнения. Кто возвращает долги раньше времени, тот никогда не будет голодать”. Он мог что угодно починить, что угодно вырастить и при необходимости готовил, убирал в доме и гладил вещи, как настоящий профессионал. После смерти мамы он так и не оправился. Он по-прежнему живет в Тереньюре[12], в доме, где мы выросли. По выходным мы с Джери по очереди заезжаем к нему – убираем в ванной, кладем в морозилку семь сбалансированных обедов, проверяем, работают ли телевизор и телефон. Кухня обклеена психоделическими оранжевыми обоями с завитушками, которые мама выбрала еще в семидесятых; в моей бывшей комнате мои покрытые паутиной учебники с загнутыми уголками страниц стоят на книжной полке, которую папа сделал для меня. Зайдите в гостиную и задайте ему какой-нибудь вопрос, через несколько секунд он отвернется от телевизора, моргнет, скажет: “Сынок, рад тебя видеть” – и продолжит смотреть австралийские мыльные оперы без звука. Время от времени его одолевает беспокойство, он отрывается от дивана и принимается шаркать по саду в шлепанцах.
– Джери, пожалуйста. Всего на одну ночь. Завтра она весь день проспит, а к вечеру я рассчитываю разобраться с работой. Пожалуйста.
– Мик, я бы с удовольствием, но сегодня никак. Дело не в том, что я занята…
Шум на заднем плане стал тише – Джери отошла подальше от детей, чтобы спокойно поговорить. Я представил, как она стоит в заваленной яркими джемперами и школьными тетрадями столовой, вытягивая из аккуратной, еженедельно укладываемой прически прядь светлых волос. Мы оба знали, что я не предложил бы отвезти Дину к отцу, если бы не оказался в безвыходном положении.
– Но ты же знаешь, что с ней творится, если отойти от нее хоть на минуту, а ведь мне надо ухаживать за Шилой и Филом… Что, если кого-то из них стошнит посреди ночи? Они должны сами за собой убирать? Или я должна бросить ее, чтобы она начала дурить и перебудила весь дом?
Я прислонился спиной к стене и провел ладонью по лицу. От вони каких-то химикатов с запахом лимона, которыми пользуется уборщица, казалось, что в квартире нет воздуха.
– Да, знаю, – сказал я. – Не волнуйся.
– Мик… Если мы не справляемся… возможно, пора обратиться к специалистам.
– Нет. – Это прозвучало так резко, что я сам вздрогнул, но пение Дины не оборвалось. – Я справлюсь. Все будет хорошо.
– У тебя не будет проблем? Сможешь найти себе замену?
– У нас так не положено. Но ничего, я что-нибудь придумаю.
– Ох, Мик, извини. Мне очень
Тереньюр – район Дублина.