Проклятье Себастьяна Львита. Виталий Трандульский
Читать онлайн книгу.
Девушка постаралась быть приветливой, хотя в глубине души, была очень недовольна, что её перебили. – Итак, все вы приглашены на это собрание, потому что я уже несколько месяцев, выбирая из разных кандидатур, отобрала вас для одного очень важного и интересного дела. Кто-то из вас имеет спортивный разряд по туризму, кто-то в этом прекрасно разбирается на теории. Другие сильны в оказании первой помощи и даже учатся на врачей. Есть специалисты в другой области, также очень полезной в моём деле. Все вы можете стать членами моей команды, которая при определённом везении может добиться такого, о чём даже и мечтать многим из вас не приходилось.
Компания понемногу стала подсаживаться ближе. Три девушки, которых незнакомка вызвала на собрание, хоть и не зная друг друга по именам, сразу сбились в группу, и трём парням ничего не оставалось, как тоже сесть вместе. Самому старшему в компании был двадцать один год, остальным и того меньше.
– Рада, что вы сразу проявляете интерес. – Продолжала курносая девушка. – Я прочту вам одно письмо, вернее даже не письмо, а отрывок из личного дневника, одного человека. Прошу вас не перебивать меня, потом я всё разъясню и отвечу на ваши вопросы.
Девушка достала из походного рюкзака стопку бумажных ксерокопий и, отыскав лист под номером один, проставленный красным карандашом, начала читать.
25 октября 1919 года.
– Ведите дневник, чтобы впоследствии была возможность оценить себя со стороны и научиться управлять своими чувствами.
– С этими словами доктор Ройфе, который поставил мне диссоциативное расстройство идентичности или, проще говоря, раздвоение личности, попрощался со мной до следующего сеанса. Это было примерно месяца два назад. Кто знал, что больше мы с ним никогда не увидимся. Этот еврейский старикашка и вправду мог бы мне помочь и спасти во мне остатки человеческого, но судьба распорядилась иначе. Доктор Ройфе был арестован по ложному доносу и скончался от сердечного приступа в подвалах контрразведки, после первого же допроса с пристрастием. Я, вероятно, мог бы его спасти, но вот несчастье для бедного еврея, в тот момент мной руководила не самая лучшая из моих личностей. Впоследствии я плакал, что так случилось, но исправить было уже ничего нельзя. Я практически не сплю, опасаясь, что доктор придёт ко мне во сне и скажет, что у меня был реальный шанс взять верх, над своими страстями и пороками, шанс, которым я не воспользовался.
– Бедный старикашка, если бы он знал, в какого негодяя впоследствии превратился его пациент, возможно бы он отмахнулся от меня ещё в самом начале, устыдившись, что помогает кровожадному зверю, а не человеку.
– Но дневник я всё-таки пишу. Пусть те, кто ожидают прочесть на этих страницах сокровенные мысли или глубокие откровения, не обольщаются. Описание моих последних месяцев жизни скорее похоже на исповедь маньяка, человека, который желал рассказать о своих деяниях, не рассчитывая