Вечномечтовые. Мария Фомальгаут
Читать онлайн книгу.
что добывала золото в Калифорнии во время золотой лихорадки.
Вот такие ответы получены нами в результате Всероссийского опроса населения. В настоящее время знание прошлого…
Шеф смотрит на меня исподлобья. Не люблю я, когда он так смотрит, ой, не люблю.
– Ну что… с этим что-то делать надо.
Холодеет спина. Знал я, что моя статья не ахти, но чтобы настолько…
– Ну, я перепишу…
– Да не про статью я… про историю нашу… люди прошлого своего не помнят.
Отлегло от сердца.
– Я вон вчера домой пришел, сыну взбучку устроил, ну-ка, показывай, чего задали, в учебник по истории глянул… мать честная…
Прикидываю, что там могло быть в учебнике по истории, восстание мамонтов при Наполеоне или махинации Хитроумного Одиссея на фондовой валютной бирже.
– А что? – спрашиваю я.
Шеф, кажется, не замечает вопроса, бормочет:
– Надо с этим что-то делать… на-до-что-то-де-лать…
– Варюш, учебники свои покажи, а?
Варя замирает в коридоре, настороженная, испуганная, чувствует, дело пахнет порохом.
– А нам… ничего не задали еще…
– Да знаю я, первые полгода детям же вообще ничего не задают, на фиг надо… я тебе говорю, учебник покажи…
– В школу собрался?
– Ну а то… дай, думаю, стариной тряхну…
Варюша вытаскивает учебник, блестящий, глянцевый, «Россия и мир», так и хочется добавить, и все-все-все. Открываю книгу…
– Эт-то что?
Не понимаю. Не верю. Кто из нас сошел с ума, я или авторы учебника, или все-все-все…
Перелистываю. Может, чего не понял. Или не так понял. Дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так…
И все-таки…
Листаю. Перелистываю. Чистые страницы. Одна, две, десять, двадцать, пронумерованные с краешку.
– Это что? – спрашиваю, сам пугаюсь своего голоса.
– Учебник наш.
– А… как вы по нему заниматься будете?
Варюша лениво отмахивается, мол, не все ли равно.
– Да не все равно… это как теперь получается… Нет у вас, что ли, уроков истории?
Варюша снова дергает плечами, нет, и не надо, и хорошо…
Спать…
Какое там спать, черта с два тут заснешь. Ворочаюсь с боку на бок, пытаюсь что-то вспомнить, не могу. Собираю по кусочкам историю в голове, как оно там было на самом деле, а не то, что напридумывали современные эти… эти… не знаю, кто. Вспоминается какой-то там класс какой-то там школы, ну-ка, ребята, в каком году Куликовская битва, и тяну руку, только что не выпрыгиваю из-за парты, молодец, Игнашев, один марку ряда держишь…
И я отвечаю…
А вот что я отвечаю…
Верчусь в постели с боку на бок, ко мне только динамо-машину подключить, энергии хватит на весь город. Припоминаю. Не припоминается. Выцарапываю из памяти. Не выцарапывается. В каком году… в каком, в каком… Вот вертится же перед глазами картинка на развороте учебника, прямо на обложке,