Я никому не скажу. Светлана Пономарева
Читать онлайн книгу.
во время футбольных матчей. Только папа все эти слова произносил во множественном числе, а я – в единственном. Одному только человеку адресованные. Себе. Ведь сегодня днем, в библиотеке, Андрей ясно дал понять, что знакомиться и общаться со мной не собирается. Я позлилась-позлилась, потом сходила к подружке Наташке в общагу, выпила с ней чаю и так не вовремя подобрела. Поэтому, когда увидела на остановке Андрея и его друга, пошла за ними. Даже не так. Не я пошла – ноги понесли. Сознание свое за лето я от Громова очистила, а вот подсознание… Я и двинулась следом. Если бы кто-то остановил и спросил зачем – не ответила бы. Где он живет, я знала со школы, и это был совсем другой район. Поговорить? Уже всё обсудили. Посмотреть на него? В темноте со спины глядеть на куртку с капюшоном? Нет, я, конечно, не в себе, но не до такой же степени… Тем не менее я шла непонятно куда, непонятно с какой целью, по мокрому снегу, а вокруг стремительно темнело. С точки зрения безопасности поступок – на уровне поездки в лифте с подозрительными типами. Подозрительные типы и нашлись, не по мою душу, так по его. Между прочим, если бы я не заорала, его могли убить. А вместо «спасибо, Катя» или хоть какого-то разговора он меня просто послал. Сейчас я должна была его ненавидеть. А ненавидела себя. За то, что ушла. Мало ли что он там сказал. Крови-то было…
Пока доехала до дома, окончательно утвердилась в мысли, что ушла зря, поступила ничуть не лучше, чем этот его друг. Сразу в сторону и бежать. Зачем он с ним вообще ходит? С Данькой поссорились? Или тот в другой университет поступил? Данька не убежал бы.
Отогревшись в ванной и притащив в свою комнату чай и пирожки, я снова достала ту фотографию. Как будто, если на нее чуть дольше посмотреть, она скажет мне человеческим голосом, почему Андрей Громов, который никогда слова плохого девчонкам не говорил, за день нахамил мне два раза, совершенно не затрудняясь пил водку из горлышка и вообще не удивился, что на него во дворе накинулись с ножом. Не может человек так измениться за два года. Так не бывает.
Фотография, естественно, молчала, пришлось убрать ее подальше.
На кухне допекалась последняя партия пирожков.
– Мам, а если порезаться и промыть водкой, этого хватит? Чтобы не было заражения крови, например?
– Катя, ты порезалась? В каком месте? Покажи!
– Да не я, это так, в универе.
– А то я уже испугалась…
Да, мам, конечно, если с Катей все в порядке, можно и не пугаться. Хотя все ли с ней в порядке? Теперь я не была в этом уверена. Но, думаю, маму хватил бы удар, узнай она, что нормальность дочери закончилась ориентировочно в начале девятого класса, когда та додумалась влюбиться в самого красивого парня в школе. Наверное, потому что родители мне всегда твердили, что я самая лучшая и могу все. Вот я и поверила, и нет чтобы подобрать объект попроще… У Катеньки мания величия. Катенька на меньшее не согласна… И все-таки что же должно произойти, чтобы человек стал таким неузнаваемым? Все меняются, да. Я тоже изменилась, особенно за это лето. Но не так же сильно…
В следующий раз я увидела Андрея через неделю. И снова в библиотеке. Пришла готовиться к сессии и даже, между прочим, уже перестала думать о том, почему