Покинутые. Правдивые истории о трагических судьбах и поиске счастья. Надежда Шоркина
Читать онлайн книгу.
непонимания, кризис отчуждения, кризис потери. В этом состоянии они оказывались никому не нужными, одинокими и отверженными. Просто потому, что помочь себе выбраться из этого состояния могли только они сами. И вырваться из замкнутого круга отверженности смогли лишь те, кто осознал это.
Какого-то известного финансиста спросили: что было бы с человеком на Западе, столкнись он с кризисом, подобным произошедшему в нашей стране в 90-е годы? Ответ был: «Он бы вышел в окно».
В России – паттерн выживаемости. Мама в моем детстве часто повторяла фразу «голь на выдумки хитра». Найти выход из любой, казалось бы, безвыходной ситуации – это про нас: выживать там, где другие не выжили бы, быть счастливым, даже если это счастье не вписывается ни в один из общеизвестных стандартов.
Мне было девятнадцать лет, когда я вышла замуж. Спустя полтора года мы с мужем и грудной дочкой были вынуждены переехать в огородный массив, в домик, где не было окон, двери и потолка. Думали, что это временно, но прожили там почти пять лет.
В годы жизни там, особенно зимой, я не чувствовала себя дома. Мне было очень холодно, неуютно, я украдкой плакала, а маленькая Стася гладила меня по голове и говорила: «Мамочка, не пааачь, все будет каласе!» Но мне казалось, что «каласе» никогда не настанет. Я заходила в банки и узнавала, как можно взять ипотеку. Но уходила в отчаянии, потому что понимала, что никак. Нам – никак. Мы со своими мизерными зарплатами не сможем закрыть ее, даже если растянем на пятьдесят лет! А еще у нас не было денег на первоначальный взнос. Я мысленно возвращалась к садовому домику, а в ушах звенело от осознания безысходности.
Ненавижу холод! Как-то я написала об этом в своем блоге и нарвалась на критику. Мол, «у природы нет плохой погоды» и нечего жаловаться. Но любовь или нелюбовь к чему-то у каждого из нас складывается из жизненного опыта. Мой был такой.
Зимнее утро. На улице совсем еще темно. Я осторожно высовываю из-под одеяла ступню и тут же засовываю ее обратно. Брр! Как холодно. Но надо вылезать из своего теплого кокона наружу.
– Так! Собралась, тряпка, – подбадриваю я себя и рывком скидываю одеяло.
Кожа покрывается мелкими пупырышками. Я на цыпочках бегу к раковине, чтобы умыться ледяной водой, и немного прихожу в себя.
– Чисто теоретически я знаю, как собирается печь, – сказал мой папа.
Он долгое время был преподавателем в сельскохозяйственном училище. Как-то раз ему поручили вести дисциплину «Печное дело» – не могли найти учителя на этот предмет. Ему пришлось разбираться в этом искусстве.
И вот знания пригодились. Он не очень умело собирал по кирпичикам печь в подвале нашего дома. Эстетически она выглядела не очень, зато выполняла свою главную функцию – обогревала наше жилье.
От нее в дом шла огромная в диаметре металлическая труба, по которой дым выходил наружу. Именно она и являлась главным нагревательным элементом, отдающим свое тепло.
Через какое-то время муж сварил тепловую систему. По всему дому проходили трубки, по которым бежала нагретая от печи вода. А дымовую трубу я покрасила в розовый цвет и нарисовала на ней крупные розы. В те времена я еще умела рисовать. Я пыталась сделать наш загородный домик уютным.
Первые два года мы топили дровами. А потом муж переделал печку под угольную, и мы стали топить углем. Мелкая черная пыль летела через щели в подвале и заполняла весь дом. Потом она оседала на полу, на коврах, на стенах. Если провести по ним рукой, то оставался след. На кухне (это был старый дом из пеноблоков, оставшийся от старых хозяев) на стенах образовывался конденсат. Книги, посуда, бытовые приборы от влаги портились, покрывались плесенью. Дочка часто болела простудными заболеваниями. И немудрено: резкие перепады температуры зимой (вечером минус 30, утром всего плюс 10), угольная пыль, повышенная влажность. Когда она болела и лежала с высокой температурой, я ложилась рядом, укутывала нас одеялами и очень чутко спала, прислушиваясь к ее дыханию. И… молилась. Чтобы все было «каласе». А потом у дочки обнаружили туберкулезную палочку в крови и затаскали нас по больницам, пичкая агрессивными препаратами и просвечивая легкие рентгеном (теперь все в порядке).
Спустя четыре года муж скопил сумму на первоначальный взнос, а я пошла искать работу с «белой» зарплатой, чтобы нам дали ипотеку. И через полгода работы в пресс-службе я начала собирать документы. Тогда нам одобрили нашу первую ипотеку.
В купленной квартире не было ремонта, все было старенькое, а сама она оказалась совсем небольшой. Но зато там тепло, не было нужды топить печь, а из-под крана лилась горячая вода. Мы были счастливы!
И таких обыкновенных историй много в нашей стране. Таких разных и в то же время похожих друг на друга. У каждого – свой кризис. Когда я пишу эти истории в своем блоге, их часто комментируют так: «это про меня» или «в моем дворе тоже жил такой парень, а у моей бабушки так произошло»… знаю, это трогает читателей и не оставляет их равнодушными. Потому что у каждого в жизни был свой личный кризис.
Что помогает выживать этим людям? Вера, что скоро настанет