Девушки из Блумсбери. Натали Дженнер
Читать онлайн книгу.
я ошибаюсь в отношении человека.
Теперь фыркнула Грейс, и не менее пренебрежительно.
– Вовсе не любишь.
– Пожалуй, не люблю.
– И все же было бы неплохо, появись в магазине еще одна девушка.
– Да, тебя же окружают мужчины. – Вивьен заколебалась. – Праздники нормально прошли?
Грейс быстро улыбнулась.
– Моя мать избаловала мальчиков.
– А Гордон? Хотя, полагаю, ты и так его балуешь.
Грейс чувствовала внимательный взгляд Вивьен.
– Что до мужчин в магазине, – сказала она вместо ответа, – разумнее было бы Эви поставить на третий этаж, а Фрэнку позволить рулить всем, пока не вернется мистер Даттон.
– Ты все продумала. Как всегда. – Вивьен подмигнула, затем встала, чтобы выйти на своей остановке. – Нас они точно не повысят.
Когда Вивьен сошла с автобуса, Грейс незаметно положила сумочку на сиденье рядом, надеясь на покой и тишину перед возвращением домой.
Хотела ли Грейс вообще идти домой? Сам факт этого вопроса годами беспокоил ее.
Ее муж, Гордон, был сложным человеком, для подгонки под непредсказуемые смены настроения которого всю повседневную жизнь приходилось безрадостно резать на кусочки. И все стало только хуже после войны, когда, служа в отделе пропаганды с сотнями высокообразованных сотрудников, он нашел еще больше людей, на которых можно жаловаться. Грейс и Гордон встретились еще в 1937 году, когда ее взяли секретарем в компанию перестрахования, где он был менеджером среднего звена. В двадцать семь, в мечтах о детях, Грейс уже начала бояться, что останется старой девой (страх, в котором она сомневалась теперь при виде более молодых и современных женщин вроде Вивьен, которые практически наслаждались своим незамужним статусом), и согласилась выйти за Гордона всего после нескольких месяцев свиданий. Гордон, сам приближавшийся к сорока, казалось, не стремился тянуть, – как Грейс узнала позже, исключительно из-за постоянного давления Мамы Перкинс, а вовсе не страсти к ней. Первый сын появился на свет годом позже, второй еще быстрее. А затем началась война, и все в семье резко замерло.
Гордон долгие часы проводил за работой, говорить о которой не мог, а Грейс вынуждена была растить обоих мальчиков практически одна. Они все больше раздражались от ее постоянных переживаний: о бомбах, что без разбору сыпались на округу, об окопе, который прокопали неподалеку в Кенте, чтобы отразить возможное вторжение, о мужчинах, что отправились в Европу и никогда не вернулись. Она благодарила Бога за то, что, будь его милость, ее мальчикам никогда не придется участвовать в подобной войне, тогда как они в детской наивности открыто ненавидели тот же самый факт.
Когда война завершилась, позиция жертвы у Гордона никуда не делась. Его настроение лишь омрачилось, когда посветлели небеса над Англией, и Грейс большую часть усилий тратила на попытки удержать его от того, чтобы не взрываться на нее или мальчиков. Или на подтекающую дождевую бочку. Или на молочника, который прошел слишком