Три мира Ксении Белкиной. Часть 2. Домина. Александра Плен
Читать онлайн книгу.
и вышло. В разговоре, который состоялся позже, я мешала все – слова из арабского, греческого, частично арамейские, что помнила. Помогала руками, описывая, как я попала в этот мир. Выходило и смешно и печально одновременно. Через пару дней я кое-как приспособилась, успокоилась и вспомнила, чему меня учила Нина Петровна, преподаватель арамейского. Да и хозяева старались – использовали в речи только простые односложные фразы.
Семья женщины, а ее звали Табита, была небольшой. У нее было двое детей – шестимесячная девочка и четырехлетний мальчик, принявший появление меня в их доме с восторгом и ужасом. Муж Табиты – Иона – целый день работал, как я поняла, в Храме. Все взрослые мужчины и женщины должны были отдать некоторую часть своего времени и, увы, денег на нужды церкви. Табита год как избегала этой участи, пока не подрастет дочка.
Эта обязанность для меня не была нова. Я читала, что раньше и в нашем мире часть доходов, отдаваемых церкви, сначала была добровольным приношением, а потом обязательным. Десятина, так ее называли. Даже сейчас, в двадцать первом веке, в некоторых странах существует обязательный церковный налог. Но это касается только тех, кто состоит в какой-либо религиозной конфессии. Здесь же в ней состояли все.
Хозяева радушно меня приняли. Жили они не бедно, но и не богато. У них был хороший крепкий дом – Табита объяснила, что дома новым семьям строят поселенцы все вместе и бесплатно. Каждый несет, что может: кто дерево, камень, кто – живность или одеяла. Под навесом стояли знакомые механические приспособления для обработки сада и огорода. Я заметила что-то похожее на небольшой трактор и культиватор. В доме было газовое освещение и плита, работающая на нем же. В общем и целом, конец девятнадцатого века.
Их родители уже «ушли». Я подумала, что умерли, но это было не так. Оказалось, что они ушли то ли в Храм, то ли в монастырь, не поняла точно. Служить Богу, молиться, благодарить или поминать… Выбирай любое понятие.
Еда была не слишком разнообразной. Много молочных продуктов, овощей, хлеба. Мяса почему-то не было. Не то чтобы я была жутким мясоедом, но за несколько дней в этом мире я так и не съела ни одной котлетки или колбаски. Хотя в хлеву, а я усиленно помогала Табите в домашних делах, пытаясь отплатить за гостеприимство, находились две коровы, несколько коз, десяток овец и почти сотня кур. Но все, что семья от них получала, – это молоко, шерсть, яйца. Свиней не было; это было логичным, так как их мясо употреблять в пищу в иудаизме было запрещено.
Разгадка оказалась дикой. Однажды вечером, после ужина, я вызвалась мыть посуду. И вдруг увидела, как по чистой тарелке ползет муха. Жирненькая, наглая, с зеленым отливом. Наверное, залетела из хлева в полуоткрытое окно. Меня передернуло от омерзения. Я быстро взяла мокрую тряпку и прихлопнула эту гадину.
– Стой! Не убивай! Ты что?! – заорала Табита. Я ошарашенно уставилась на женщину.
– В смысле?
– Заповедь «Не убий»!
– Даже насекомых?! Мух, комаров, червяков?
– Никого